Слово, значение которого вы хотите посмотреть, начинается с буквы
А   Б   В   Г   Д   Е   Ё   Ж   З   И   Й   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Щ   Ы   Э   Ю   Я

СПИНОЗА БЕНЕДИКТ

Мультимедийная энциклопедия
(Spinoza, Benedictus) (1632-1677), или Барух д'Эспиноза, великий голландский философ, один из крупнейших рационалистов 17 в. Родился в Амстердаме 24 ноября 1632. Родители Спинозы были еврейскими эмигрантами, переселившимися из Португалии, и он был воспитан в духе ортодоксального иудаизма. Однако в 1656, после конфликта с городскими властями, Спиноза был подвергнут "великому отлучению" еврейской общиной за еретические взгляды (в основном касавшиеся христианства - община опасалась ухудшения отношений с властями), а в 1660 был вынужден покинуть Амстердам и перебрался на несколько лет в деревушку Рейнсбург близ Лейдена, где продолжал поддерживать связи с кружком коллегиантов - религиозного братства, позднее объединившегося с меннонитами. Из Рейнсбурга он переселился в Ворбург - селение вблизи Гааги, а с 1670 до своей смерти 21 февраля 1677 жил в самой Гааге. Спиноза зарабатывал на жизнь изготовлением и шлифовкой линз для очков, микроскопов и телескопов, а также частными уроками; в последующие годы его доход пополнялся скромной пенсией, которая выплачивалась двумя знатными покровителями. Благодаря этому он вел независимый образ жизни и мог позволить себе занятия философией и переписку с ведущими учеными того времени. В 1673 ему было предложено место профессора на кафедре философии в Гейдельбергском университете, однако Спиноза отказался от предложения, сославшись на враждебное отношение к нему со стороны официальной церкви. Главными его произведениями являются Богословско-политический трактат (Tractatus Theologico-Politicus), опубликованный анонимно в Амстердаме в 1670, и Этика (Ethica), начатая в 1663 и законченная в 1675, но изданная только в 1677 на латинском языке в книге Посмертные произведения (Opera Posthuma) вместе с незаконченными трактатами о научном методе (Трактат об усовершенствовании разума, Tractatus de Emendatiae Intellectus), о политической теории (Tractatus Politicus), грамматикой древнееврейского языка (Compendium Grammatices Linguae Hebraeae) и письмами. Единственной книгой, изданной при жизни Спинозы и под его именем, был труд Начала философии Рене Декарта, части I и II, доказанные геометрическим способом (Renati des Cartes Principiorum Philosophiae Pars I et II, More Geometrico Demonstratae, per Benedictum de Spinoza, 1663). Годы жизни Спинозы совпали с началом эпохи Нового времени. В своем творчестве он осуществил синтез научных идей эпохи Возрождения с греческой, стоической, неоплатонической и схоластической философией. Одна из трудностей, с которыми сталкиваются исследователи, пытающиеся осмыслить идеи его самой известной работы - Этики, состоит в том, что Спиноза часто использует схоластические термины в совершенно другом, не принятом в схоластике смысле. Поэтому, чтобы понять настоящий смысл этого труда, необходимо учитывать существенно новые научные и онтологические предпосылки, на которые опирался философ. Главной сферой интересов Спинозы является философская антропология, исследование человека в его отношении к обществу и всему мирозданию. Оригинальность его идей заключалась в попытке распространить "коперниканскую революцию" на сферы метафизики, психологии, этики и политики. Иначе говоря, Спиноза рассматривал природу в целом и человеческую природу в частности объективно и беспристрастно - так, как если бы это были геометрические проблемы, и пытался по возможности исключить по-человечески понятное стремление принимать желаемое за действительное, например, предполагать существование целей или конечных причин в природе. "Геометрический способ", которым изложена Этика, - не что иное, как попытка избежать обвинений в пристрастии к определенным взглядам. Следуя Джордано Бруно, Спиноза рассматривал космос не как конечную, но как бесконечную систему и придерживался гелиоцентрической, а не геоцентрической гипотезы, принятой в схоластике. Природа, согласно Спинозе, является причиной самой себя (causa sui). Спиноза считал человека частью природного порядка, а не каким-то особым творением, не подчиняющимся универсальным законам природы. Бог - это динамический принцип, имманентный природе в целом (natura naturans, порождающая природа), а не некий трансцендентный творец природного порядка. В качестве динамического принципа спинозовский Бог, в сущности, является безличностным Богом науки - Богом, который выступает объектом "интеллектуальной любви" (amor Dei intellectualis), но, в отличие от библейского Бога, не отвечает взаимностью на человеческую любовь и не особенно заботится о благополучии подопечных ему индивидов. Отталкиваясь от декартовского дуализма, Спиноза выдвинул теорию параллелизма тела и сознания, согласно которой сознание, подобно телу, также подчиняется определенным законам. В отличие от Декарта, Спиноза рассматривал "протяжение" и "мышление" как атрибуты единой субстанции. Он считал сознание неким "духовным автоматом", подчиняющимся собственным необходимым законам, точно так же как тело подчиняется законам движения. Кроме того, Спиноза наряду с Гоббсом одним из первых применил закон инерции Галилея к психологии и этике, высказав мысль о том, что по природе вещей всякая форма жизни стремится пребывать в своем существовании и сохранять его до бесконечности, пока не сталкивается с препятствием в виде некоторой превосходящей силы. Введение Спинозой понятия о первичности стремления (conatus) к самосохранению - впоследствии разработанного Дарвином с эволюционно-биологической точки зрения - означало полный разрыв с теорией схоластов, считавших, что все природные формы направлены к заранее заданным целям, или конечным причинам, и что человеческая природа существует ради некой трансцендентной, сверхприродной цели. В Этике Спиноза пытается построить психологию эмоций как динамических сил, подчиняющихся законам, которые могут быть логически выведены из трех первичных аффектов или эмоций, а именно удовольствия (радости), неудовольствия (печали) и желания. Идея Спинозы о том, что эмоциональная жизнь подчиняется некой логике, а эмоции - не просто иррациональные силы или болезни, которые должны быть каким-то образом подавлены или преодолены, нашла признание только после возникновения психоанализа. В этике оригинальность Спинозы проявилась в переоценке им традиционных моральных ценностей - факт, впоследствии признанный Ф.Ницше, - и истолковании добродетели как состояния свободы. Моральная теория Спинозы натуралистична и апеллирует к миру сему, она противостоит религиозному трансцендентализму, утверждающему, что земная жизнь есть лишь приуготовление к жизни загробной. Не печаль и чувство греха или вины, но радость и спокойствие духа суть главные мотивы спинозовской философии жизни. Во всей его психологической и этической теории центральную роль играет идея о том, что мы должны познать человеческую природу, чтобы научиться ею управлять (идея, которую Ф.Бэкон высказывал в отношении всей природы в целом). В учении Спинозы этика и религия взаимосвязаны. Его философия жизни представляет собой классическую для Нового времени попытку построить рациональную, универсальную систему, обходящуюся без сверхприродных санкций и какого-либо обращения к библейскому откровению. Такой подход сделал взгляды Спинозы особенно привлекательными для людей науки, например Эйнштейна, поэтов - Гете и Вордсворта, искавших единения с природой, и многих свободомыслящих людей, не принимавших догматизма и нетерпимости официальной теологии. Взгляды Спинозы оказали огромное влияние на развитие философской мысли Нового времени, в частности, на немецкую классическую философию. ЛИТЕРАТУРА Соловьев В.С. Понятие о Боге (в защиту философии Спинозы). - Вопросы философии и психологии, кн. 38, 1897 Спиноза Б. Избранные произведения, тт. 1-2. М., 1957
Антисери Д., Реале Дж. Западная философия от истоков до наших дней

Жизнь и сочинения Спинозы
    Бенедикт Спиноза (Барух д'Эспиноза) родился в Амстердаме в 1632 г. (в том же году родился и Локк) в состоятельной семье испанских евреев (вынужденных скрываться от преследований инквизиции и принять христианство, втайне сохраняя верность своей прежней вере). Семья переехала из Португалии в Голландию, чтобы укрыться (евреев и мавров, вынужденных отречься от своей веры, в Испании называли презрительным словом "марраны"). В школе еврейской общины в Амстердаме Спиноза выучил древнееврейский язык, глубоко изучил Библию и Талмуд.
    Между 1652 и 1656 гг. он посещал школу Франциска ван ден Эндена (ученого католической формации, ставшего позднее независимым мыслителем), изучал латинский язык и науки. Знание латыни открыло мир классики (а среди них Цицерона и Сенеку), Возрождения и современных философов, в особенности Декарта, Бэкона и Гоббса.
    По мере того как складывалось мышление Спинозы, все отчетливее становилось его неприятие принципов иудейской религии. Позднее начались столкновения с теологами и учеными мужами общины. Разногласия стали такими острыми еще и потому, что своими выдающимися интеллектуальными способностями Спиноза быстро привлек к себе всеобщее внимание, и именитые члены еврейской общины пожелали видеть его раввином. Однако Спиноза проявил такую непреклонность, особенно после смерти отца в 1654 г., что какой-то фанатик попытался даже убить ученого, и только благодаря ловкости и быстроте реакции философу удалось спастись (сохранив на память искромсанный ударами кинжала плащ).
    В 1656 г. Спиноза отлучен от синагоги, проклят и изгнан из общины, друзья-евреи и родственники покинули его. Сестра оспаривала право на отцовское наследство. В судебном процессе он выиграл дело, однако наследства не принял, поскольку возбудил тяжбу только ради защиты права как такового, а не из-за имущества.
    После изгнания из общины Спиноза нашел приют в небольшой деревне в окрестностях Амстердама, где сочинил "Апологию" в защиту собственной позиции. Позднее он перебрался в Рейнсбург вблизи Лейдена, оттуда - в Ворбург, в окрестностях Гааги, где жил в меблированных комнатах, а с 1670 г. поселился в Гааге в доме художника Ван дер Спика.
    Как и на какие средства жил Спиноза? Он научился шлифовать оптические стекла, и доходы от этой работы покрывали большую часть его потребностей. Поскольку Спиноза вел весьма скромный образ жизни (единственная роскошь, которую он себе позволял, - книги), он обходился немногим. Богатые и влиятельные почитатели и друзья предлагали ему помощь, но он ничего не принимал или же, как в случае с рентой, подаренной С. де Врисом, согласился взять, но с условием резко уменьшить ее величину: для скромной жизни достаточно малого.
    Отлучение от синагоги, имевшее юридические и социальные последствия, изолировало его от евреев, но не отделило от христиан (к вере которых тем не менее Спиноза не примкнул). Он был принят в среде христиан, склонных к открытости и религиозной терпимости. Спиноза познакомился с такими влиятельными лицами, как братья де Витт (они возглавляли демократическую партию), Гюйгенс, - ему покровительствовавшими, другими образованными и прославленными людьми.
    В 1673 г. философу предложили занять университетскую кафедру в Гейдельберге, однако он вежливо, но твердо отказался, опасаясь, что официальный пост университетского профессора ограничит его свободу как мыслителя.
    Он умер от туберкулеза в 1677 г. в возрасте 44 лет.
    Первое сочинение Спинозы - "Краткий трактат о Боге, человеке и его счастье", написанный, скорее всего, в 1660 г. (он оставался неизданным до прошлого века). К 1661 г. относится "Трактат об усовершенствовании разума". Шедевр, ставший итогом всей жизни, - "Этика", начат примерно в 1661 г. - опубликован после смерти Спинозы в 1677 г. вместе с "Трактатом об усовершенствовании разума", "Политическим трактатом" и "Перепиской".
    Единственным сочинением, опубликованным при жизни Спинозы под его собственным именем, были "Основы философии Декарта, доказанные геометрическим способом" с приложением "Метафизических размышлений".
    Анонимно и с неверным указанием места издания был опубликован в 1670 г. "Богословско-политический трактат", вызвавший шумную и ожесточенную полемику.
    Спиноза был широко образованным ученым, источники его вдохновения - самые разнообразные: позднеантичная философия, средневековая еврейская схоластика Маймонида и Авицеброна, схоластика XVI-XVII вв., философия Возрождения (Дж. Бруно и Леон Еврей), из современников наибольшее влияние имели Декарт и Гоббс. Новый синтез стал важнейшим этапом западной философии.
    Древние греки в совпадении учения и жизни философа видели доказательство подлинности духовного послания и дали поистине удивительные примеры подобного совпадения. Метафизика Спинозы идеально созвучна личной жизни (во многих аспектах его можно считать стоиком Нового времени).
    Как высшую цель философского пути он проповедовал видение вещей sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности), освобождающее от страстей состояние мира и покоя. Мир, покой и беспристрастие, по единодушному утверждению современников, - символы существования Спинозы. Даже на печати для писем имелась эмблема: роза с надписью сверху: Caute ("Осмотрительность"). Смысл его философии, как мы убедимся, - в чистом и отстраненном, свободном от волнения и любой страсти постижении Бытия.
Поиск истины, придающей смысл жизни
    "Трактат об усовершенствовании разума" представляет собой разновидность беседы о спинозовском методе в области этики, в то время как Декарта интересовал гносеологический аспект. Другими словами, Спиноза не спрашивает себя, какова методология постижения истины и каковы ее отличительные признаки, чтобы удовлетворить абстрактный теоретический интерес. Он исследует, какая истина способна придать смысл человеческому существованию, есть ли она благо, которое, будучи обретенным, обеспечило бы человеку счастье.
    Чтение этого трактата заставляет вспомнить об античных греческих "увещеваниях", типа некоторых сочинениях св. Августина, цицероновского "Гортензия". Интересующая Спинозу "истина" не является математической или физической: эту истину ищут, чтобы пользоваться ею и наслаждаться; совершенствуя существование, она несет счастье.
    Во вступлении, представляющем собой самую прекрасную и яркую часть произведения, открывается ракурс, позволяющий увидеть духовный мир автора, понять причины и цели, побудившие его начать философствовать. Спиноза говорит, что ощутил суетность повседневной жизни и открыл, что вещи представляются "благом" или "злом" только в той мере, в какой их воспринимает душа, тогда как в действительности все они "ни хороши, ни плохи" (здесь переплелись друг с другом стоическая и библейская точки зрения). Поэтому Спиноза решает в конце концов выяснить, достижимо ли "подлинное благо", а следовательно, существует ли нечто, овладев чем, человечество смогло бы "вечно наслаждаться неизбывной высшей радостью".
    Казалось бы, отваживаться на такое дело не слишком благоразумно, поскольку в любом случае следовало бы отказаться от таких бесспорных вещей, как удовольствия, богатство, почести, получив взамен - неизвестность. Останется ли время для поиска благ более высокого плана, если в житейском нет счастья, а продолжать заниматься им в равной мере означало бы потерю "высшего счастья"? Тогда Спиноза принялся за новую жизненную программу, не изменяя, однако, общепринятых правил поведения, ведь поиски вещей, обычно высоко ценимых людьми - удовольствий, богатства, почестей, - казались абсолютным препятствием.
    Душа, захваченная удовольствиями настолько, что погружается в них полностью, ничем другим уже заниматься не может. Однако наслаждение уходит, и возникает глубокая грусть. Спиноза пишет: "Ублажение чувств, например, настолько полно захватывает душу, что словно погружает вас в благодать, тогда вы полностью лишены возможности думать о чем-либо ином; но после наступает глубокое уныние, разум сначала охватывает смятение, а потом - отупение"
    Когда добиваются богатства ради него самого (или же в качестве высшего блага), оно последовательно засасывает человека, заставляя направлять все свои поступки и действия к его умножению. Чем больше состояние, тем сильнее желание приумножать его (здесь нет остановки для раскаяния, как при чувственном насыщении). Напротив, если поиски богатства не увенчались успехом, охотник чувствует себя поверженным.
    То же самое можно сказать и о почестях, но здесь есть усугубляющее ситуацию обстоятельство: чтобы добиться почестей, мы должны устраивать свою жизнь так, как это нравится другим, "избегая того, чего они обычно избегают, и добиваясь того же, чего ищут они". После этих размышлений Спиноза заключает, что следовало бы оставить сомнительные блага, однако способ достижения несомненного по природе блага неясен. Значит, в последнем анализе речь о том, чтобы "потерять несомненное полузло в обмен на неясное благо". При внимательном рассмотрении все беды человечества происходят именно из-за ошибочных поисков того, что кажется благом.
    "Поистине вещи, которых добивается чернь, не только ничем не помогают, но даже вредны, поскольку часто приводят к смерти их обладателей и всегда ведут к смерти тех, кто ими одержим. Сколько доведенных до гибели из-за своих богатств, и сколькие подвергаются опасностям из-за страсти к накопительству, платя жизнью за собственное безрассудство! Не меньше и тех, кто, чтобы добиться почестей или сохранить их, закончили самым жалким образом. И, наконец, бесчисленны примеры людей, приблизивших свою гибель из-за чрезмерного сладострастия. Так в чем же причина этих зол? Мне казалось, что любое счастье или несчастье зависят только от природы предмета, к которому нас привязывает любовь. Действительно, из-за вещей безразличных никогда не возникает ссор, не бывает печали, когда их теряют, зависти, если ими владеют другие, они не вызывают ни страха, ни ненависти, в общем, никаких страстей: все, напротив, обычно случается из-за любви к тем вещам, которые могут погубить. Иначе происходит с любовью к тому, что вечно и нескончаемо: она наполняет душу чистой радостью, очищая от печали; именно такого блага мы должны желать и искать всеми силами".
    Решение всех сомнений может прийти следующим образом. Удовольствия, богатство, почести, говорит Спиноза, - зло, если их добиваются как цели (ведь они таковыми не являются). Как средства, т.е. инструменты, необходимые для жизни в соответствии с высшей целью, они нейтральны: "...поиски денег, наслаждений, любовь к славе - препятствия в том случае, если кто-нибудь добивается ради них самих, а не в качестве средства для чего-либо другого; наоборот, если они нужны как средство, то не становятся препятствием, поскольку могут принести большую пользу".
    Следовательно, высшее благо, по Спинозе, не аннулирует всего прочего, но полностью переоценивает его значение, тесно соединяя разум со всей природой при участии максимально возможного числа людей.
    В философии Спинозы центральное место отведено идее Бога (понимаемого как вечный порядок Природы). По мнению Спинозы, следует знать о природе только то, что обязательно для осуществления указанной задачи; построить общество, которое сможет привести к достижению намеченной цели возможно большее число людей; принять мораль и педагогику в соответствии с данной целью; развивать медицинскую науку, которая, сохраняя здоровье, облегчит достижение целей; развивать механику и технику, экономящую время и усилия; совершенствовать и очищать разум.
    Тем временем, пока происходит постепенное усовершенствование человека в рамках возможного, нужны некоторые временные правила жизни, сводящиеся к трем постулатам. Необходимо:
    - говорить в соответствии с уровнем восприятия простого народа и приспосабливаться к его манере поведения во всем, избегая препятствий к достижению наших целей;
    - ограничиваться только теми из удовольствий, которых достаточно для поддержания доброго здравия;
    - добиваться денег или иных материальных ценностей только в той мере, в какой это необходимо для жизни и здоровья и согласуется с обычаями и традициями нашей страны, а также не противоречит нашим целям.
    Спиноза первым начал претворять в жизнь эти максимы. А короткий девиз: Caute, о котором говорилось выше, как общий знаменатель точно подводит итог упомянутых правил.
    Итак, мы готовы приступить к рассмотрению центральных положений "Этики", их теоретической основы и понимания Бога. Как никому другому подходит Спинозе знаменитая поговорка: "Скажи, какому Богу ты молишься, и я скажу, кто ты".
Концепция Бога как ось философии Спиозы
Геометрический порядок
    Шедевр творчества Спинозы, "Этика", построен в духе Евклидовых "Начал", т.е. акцентирует внимание на дефинициях, аксиомах, суждениях, доказательствах, схолиях (пояснениях). Речь идет о дедуктивно-геометрическом методе, примененном Декартом и высоко ценимом Гоббсом; однако Спиноза придает ему особое значение.
    Почему наш философ выбрал именно этот метод толкования высшей реальности, для которой математические методы могут показаться неадекватными и слишком узкими? Этот вопрос задают себе все комментаторы. При всей своей видимой ясности данный метод часто не раскрывает, а скрывает сокровенные мотивы Спинозы, и кое-кто может отбросить проблему без решения, избавившись от строгой научности, а затем пространно обсуждать ее. Опрометчивое решение, поскольку выбор Спинозы основан не на одной мотивации, а на многих. Постараемся определить главные из них.
    Итак, нам ясно, против чего протестовал Спиноза, используя как орудие геометрический метод. Он стремился отвергнуть: а) свойственный многим схоластам абстрактный метод построения силлогизмов; б) правила риторики, присущие эпохе Возрождения; в) чрезмерно многословный (раввинский) метод изложения.
    Стиль Декарта и вообще вкус к научным методам XVII в. вдохновлял философа.
    Тем не менее метод и способы, применяемые Спинозой в "Этике", нельзя считать только формальной оболочкой, как кажется многим; их невозможно объяснить заурядной уступкой интеллектуальной моде. Связи, объясняющие реальность, как ее понимает Спиноза, являются выражением некой абсолютно рациональной необходимости. Бог (или субстанция) либо треугольник - все рассматривается с той же точностью, с какой решаются теоремы: они "действуют" строго по правилам, иначе быть не может. Следовательно, если все, включая Бога, гипотетически можно "доказать" с такой же абсолютной строгостью, то Евклидов метод оказывается наиболее адекватным.
    Кроме того, метод дает преимущество неэмоционального толкования предмета, обеспечивая беспристрастную объективность, свободную от иррациональных и алогичных искажений, что в большой степени благоприятствовало воплощению идеала: увидеть самому и заставить других видеть то, что выше страстей, смеха и слез, в свете чистого разума. Этот идеал точно выражен в следующей максиме: "Не смеяться, не плакать и не отворачиваться - а понимать" (Nec ridere, пес lugere, neque detestari, sed intelligere).
"Субстанция", или Бог Спинозы
    Занимающие около одной страницы определения, с которых начинается "Этика", почти полностью составляют основу спинозизма, - новую концепцию "субстанции", определяющую смысл всей системы.
    Вопрос о субстанции представляет собой, главным образом, вопрос о бытии - ядро метафизики. Еще Аристотель писал, что вечный вопрос: "Что такое бытие?" тождествен другому: "Что такое субстанция?" - а значит, решение проблемы субстанции разрешает и большинство метафизических проблем. По Аристотелю, все, что существует, в действительности является либо субстанцией, либо формой ее проявления. То же повторяет и Спиноза: "В природе нет ничего, кроме субстанции и ее проявлений".
    Согласно античной метафизике, субстанции многочисленны, многообразны и иерархически упорядочены, и Декарт высказывался в пользу многообразия субстанций.
    Но противоречия теории Декарта бросаются в глаза. Действительно, с одной стороны, он настаивал на том, чтобы считать субстанциями res cogitans (мышление) и res extensa (протяженность), т.е. духовное начало и материальные тела - на равных правах, а с другой стороны, разработанное им общее определение субстанции не позволяло согласиться с этим допущением. В "Основах философии" он определил субстанцию как "вещь, для существования которой не нужно ничего другого, кроме нее самой" (res quae ita existit ut nulla alia re indigeat ad existendum). Однако понимаемая так субстанция может быть только высшей реальностью, Богом, ведь созданные вещи не могут существовать, если их не поддерживает могущество Творца. Декарт пытался выйти из апории, введя второе понятие субстанции, а следовательно, поддерживая концепцию множественных аналогичных субстанций, согласно которой все как материальное, так и духовное, также может считаться субстанцией, "поскольку является реальностью, нуждающейся для своего существования только в участии Бога". Двусмысленность Декартова решения очевидна, так как нельзя, будучи последовательным, утверждать, что: а) субстанция не нуждается для своего существования ни в чем, кроме себя самой; б) субстанция - это также и творения, не нуждающиеся для своего существования ни в чем, кроме помощи Бога. Формально эти два определения исключают друг друга.
    По Спинозе, существует только одна субстанция, которая есть Бог.
    Очевидно, что первооснова (как сказали бы романтики - Абсолют), первое и высшее начало, для своего существования ни в чем другом, кроме себя, не нуждается, следовательно, является "причиной самой себя" (causa sui); такая реальность не может быть воспринята иначе, как неизбежно существующая.
    Если субстанция есть "то, что в себе и для себя", т.е. нечто, не нуждающееся ни в чем другом для существования, то субстанция совпадает с "причиной самой себя".
    Декартовы res cogitans и res extensa у Спинозы стали двумя из бесчисленных атрибутов субстанции, а мысли и вещи, так же как все эмпирическое, стали проявлениями ("модусами") субстанции, иными словами, тем, что воспринимается только через субстанцию.
    Далее мы более подробно расскажем, чем были для Спинозы "атрибуты" и "модусы". Здесь мы должны раскрыть, в каком смысле субстанция совпадает с Богом. "Я понимаю Бога как абсолютно бесконечное существо, т.е. субстанцию, составленную из бесчисленного множества атрибутов, каждый из которых выражает ее вечную и бесконечную сущность".
    Божественная субстанция свободна, ибо существует и действует по необходимости собственной природы; она вечна, потому что существование заключено в ее сущности.
    Все это содержится в восьми определениях "Этики" Спинозы, а вывод таков: Бог является единственно существующей субстанцией, ибо "все, что есть, существует в Нем, а без Бога ни одна вещь не может ни существовать, ни быть понятой", а также "все, что происходит, случается единственно по законам бесконечной Божественной природы и следует из ее необходимой сущности".
    Очевидно, что при такой постановке проблемы доказательства существования Бога могут быть лишь вариациями онтологического доказательства. Ведь невозможно думать о Боге (или субстанции) как о "причине самой себя", не считая его неизбежно существующим. По этой гипотезе Бог является тем, в существовании чего мы уверены больше, чем в чем бы то ни было.
    Бог Спинозы - это библейский Бог, на Котором философ с юности сосредоточил свое внимание. Не личностный Бог с волей и разумом. Спиноза считает, что воспринимать Бога как личность означало бы сделать его антропоморфным. Бог творит не по свободному выбору нечто отличное от себя; скорее он "имманентен", следовательно, неотделим от вещей, исходящих от Него. Он не Провидение в традиционном смысле, а представляет собой безличную абсолютную необходимость.
    Эта абсолютная необходимость существования совпадает по смыслу со спинозовским пониманием свободы, т.е. зависимая только от самой себя; эта необходимость абсолютна, поскольку Бог-субстанция дан в качестве "причины самого себя", от Него неизбежно проистекают бесконечно во времени и в пространстве (как в неоплатонизме) бесконечное множество атрибутов и модусов, образующих мир. Вещи неизбежно происходят из сущности Бога так же, как из сущности геометрических фигур неизбежно выводятся теоремы. Различие между Богом и геометрическими фигурами состоит в том, что последние не являются "причиной самих себя", следовательно, математико-геометрическая производная остается просто "аналогией", иллюстрирующей нечто само по себе гораздо более сложное.
    В необходимости Бога Спиноза нашел то, что искал: корень всякой определенности, доказательство всего, источник высшего спокойствия и умиротворения. Естественно, следовало убедиться в том, что Бог, даровавший философу этот безграничный покой - именно тот Бог, который выражен в геометрических схемах "Этики".
    По этому поводу К. Ясперс писал: "Опыт необходимости - блаженство для Спинозы. В покое снова и снова выражает себя идея Бога: от Него неизбежно и бесконечно исходят бесчисленные вещи. Все сущее пребывает в пределах этой необходимости...". О спинозизме Ницше выразился так: "О щит необходимости! Высшее светило бытия, не достигаемое никаким желанием, никем не оскверняемое, вечное "да" бытия, я - твое вечное "да", потому что люблю тебя, необходимость".
    В самом деле, после стоиков именно Спиноза увидел в необходимости тайну, придающую смысл жизни.
    Эту мысль Ницше доведена до логического завершения идеей любви к року - amor fati.
"Атрибуты"
    Ранее мы коснулись "атрибутов" и "модусов" субстанции, а теперь пора объяснить, что же они собою представляют.
    Субстанция (Бог), будучи бесконечной, выражает и проявляет свою сущность в бесконечном множестве форм и образов: это "атрибуты".
    Атрибуты, поскольку каждый из них выражает бесконечность Божественной субстанции, должны восприниматься "сами по себе", иначе говоря, один без помощи другого, но не как то, что существует само по себе (они неслиянны и нераздельны): в себе и сама по себе - только субстанция.
    В одной из схолий Спиноза объясняет: "Ясно, что даже если два атрибута воспринимаются как действительно различные, т.е. один без помощи другого, мы тем не менее не можем заключить, что они представляют собой два существа или две различные субстанции; в самом деле, природе субстанции свойственно, что каждый из ее атрибутов воспринимается сам по себе, ибо атрибуты, которыми она обладает, всегда находятся с ней вместе, один из них не может быть произведением другого, но каждый выражает реальность или сущность субстанции. Следовательно, не абсурдно приписывать одной и той же субстанции множество атрибутов, напротив, в природе каждое существо должно восприниматься в форме какого-либо атрибута, и есть множество атрибутов, выражающих его необходимость, т.е. вечность и бесконечность, в зависимости от значимости. Следовательно, абсолютно бесконечное существо следует определить... как существо, состоящее из бесчисленного множества атрибутов, каждый из которых выражает определенную вечную сущность".
    Из бесчисленного множества атрибутов мы, люди, знаем только два: "мышление" и "протяженность".
    Именно эти две признанные Декартом субстанции (res cogitans и res extensa), Спиноза, не давая объяснения ограничению, сводит к атрибутам.
    Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако "мышление", способность думать самостоятельно, отличается от всех других атрибутов. Привилегированный атрибут вызвал бы множество внутренних трудностей и заставил бы ввести иерархию, иначе говоря, вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному порядку, т.е. к полному равноправию атрибутов (по причинам, о которых мы скоро узнаем).
    Не создавая привилегий мышлению, можно возвысить земное и "обожествить" его. В самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то протяженная реальность имеет Божественную природу. Сказать: "Протяженность есть атрибут Бога" (Extensio attributum Dei est) равноценно "Бог есть протяженность" (Deus est res extensa).
    Это вовсе не означает, что Бог телесен (как, например, в противоположность Спинозе утверждал Гоббс), а только лишь, что Он "протяжен": в самом деле, тело не атрибут, а конечный модус про-странственности как атрибута, модус, который возвышает мир и помещает его в новую теоретическую позицию, потому что не будучи чем-то, противопоставляемым Богу, он структурно прикреплен к Божественному атрибуту.
Модусы
    Кроме "субстанций" и "атрибутов" (как сказано выше), существуют "модусы". Спиноза дает следующее определение: "Под "модусом" я понимаю состояние субстанции, т.е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется". Без субстанции и ее атрибутов не было бы "модусов", мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.
    Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и конечными модусами.
    Бесконечный модус бесконечного атрибута мышления, например - "бесконечный разум" и "бесконечная воля". Бесконечные модусы бесконечного атрибута протяженности - "движение и состояние покоя". Бесконечным модусом является также мир как совокупность или, по выражению Спинозы - "лицо вселенной, которое, хотя и меняется в деталях, в целом остается тем же самым".
    В этот момент мы ждем объяснения по поводу происхождения "конечных", или "ограниченных", модусов, иными словами, как происходит переход из бесконечного к конечному. Но Спиноза ех abrupto (сразу) вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит, что одни происходят из других. Одно из суждений "Этики" специально оговаривает: "Единичное, чем бы оно ни было, т.е. любая конечная вещь, имеет определенное существование, поэтому не может существовать иначе, чем с помощью другой причины, которая также конечна и определена, и так далее до бесконечности".
    Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определенное существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.
    Однако каким же образом в рамках бесконечной Божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации, как рождается конечное, остается без объяснения. Для Спинозы "всякое определение является отрицанием" (omnis determinatio est negatio), и абсолютная субстанция (абсолютно позитивное существо) такова, что не подлежит определению, иначе говоря, "отрицанию".
    Это самая большая апория системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей (как многократно подчеркивали многие комментаторы), но которую необходимо показать со всей очевидностью именно для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.
Бог и мир, или же natura naturans и natura naturata
    На основе вышеизложенного можно заключить, что под Богом Спиноза понимает субстанцию с ее бесконечными атрибутами; мир, напротив, состоит из модусов, бесконечных и конечных. Однако одни без других существовать не могут, следовательно, все неизбежно детерминировано природой Бога, ничто не существует случайно, и мир является необходимым "следствием" Бога.
    Спиноза называет Бога также natura naturans - "порождающей природой", а мир - natura naturata - "порожденной природой"; "порождающая природа" - это причина, а "порожденная природа" - следствие этой причины, которое однако содержит причину внутри себя. Можно сказать, что причина имманентна по отношению к объекту, так же как и объект, в свою очередь, имманентен по отношению к своей причине, по принципу "все - в Боге".
    Но вот пояснение Спинозы: под natura naturans нам должно понимать то, что существует само по себе и представляется само через себя, иными словами, такие атрибуты субстанции, которые выражают вечную и бесконечную сущность Бога, поскольку Он рассматривается как свободная причина [свободная в том смысле, что зависит только от собственной природы]. "Под natura naturata я понимаю все, что следует из необходимой природы Бога, либо любого из Его атрибутов, как находящееся в Боге и без Бога неспособное ни существовать, ни быть воспринятым".
    Сейчас мы можем понять, почему Спиноза не приписывал Богу разум, волю, любовь. Бог есть субстанция, в то время как разум, воля и любовь являются "модусами" абсолютного мышления (представляющего собой атрибут). Поэтому как бы ни понимались модусы - бесконечные или конечные - они принадлежат к natura naturata, к порожденному миру. Следовательно, нельзя сказать, что Бог разумом сотворил мир, в результате свободного выбора или сотворил его из любви, ибо все это "апостериорно" Богу и от Него происходит. И приписывать эти свойства Богу означало бы путать порождающую природу с порожденной.
    Когда говорят об известном высказывании Спинозы: Deus sive natura ("Бог, или природа"), следует понимать: Deus sive Natura naturans ("Бог, или творящая природа"). Natura naturans не трансцендентная, а имманентная причина, и поскольку ничего вне Бога не существует, так как все находится в Нем, то концепцию Спинозы, без всякого сомнения, можно назвать пантеистической.
Спиноза о параллелизме между ordo idearum и ordo rerum
    Мы убедились в том, что из бесчисленных атрибутов Бога нам известны лишь два: протяженность и мышление. Мир состоит из модусов двух атрибутов: из ряда модусов, относящихся к протяженности; из ряда модусов, относящихся к мышлению:
    - тела являются определенными модусами Божественного атрибута протяженности;
    - отдельные мысли представляют собой определенные модусы атрибута божественной мысли (Бога как мыслящей реальности).
    Вспомним, что для Спинозы термины "мысль" и "мышление" имели очень широкий смысл и значили не просто умственную деятельность, а включали в себя также понятия "желать" и "любить" и, кроме них, множество разных побуждений.
    Разум составляет наиболее важный "модус", обусловливающий остальные "модусы" мышления, следовательно, идея (ментальная активность) обладает привилегированным положением в контексте общей сфере мышления.
    Идея в спинозовской онтологии далеко не прерогатива только человеческого ума, она берет начало (как и "атрибут", "модусом" которого является) в сущности Бога. "В Боге есть идея как Его сущности, так и всех вещей, неизбежно вытекающих из Его сущности".
    Античная концепция идеального мира приобретает у Спинозы новое и необычное значение, единственное в своем роде. Действительно, "идеи" и "соответствующие ей вещи" не связаны между собой такими отношениями, как "образец - копия" и "причина - следствие". Бог не создает вещи по образу собственных идей, вовсе не творит мир в традиционном значении, - мир истекает из Него. С другой стороны, наши идеи не являются результатом воздействия тел.
    Порядок идей сопоставим с порядком тел: все идеи происходят от Бога, поскольку Бог - мыслящая реальность; аналогичным образом от Бога происходят и тела, поскольку Бог является протяженной реальностью. Это означает, что Бог как мышление порождает мысли и как протяженная реальность производит телесные "модусы". В общем, один атрибут Бога не воздействует на другой атрибут Бога (и на все то, что включено в пределы второго атрибута). "Каждый атрибут воспринимается сам по себе, независимо от всякого другого. Следовательно, модусы включают в себя понятие собственного атрибута, но не других, и поэтому Бог причина всех модусов".
    Не дуализм ли это, знакомый по философии Декарта и углубленный окказионалистами? Спиноза блестяще решает эту проблему. Поскольку каждый атрибут в равной степени выражает, как известно, Божественную сущность, ряд модусов одного атрибута неизбежно должен совершенно соответствовать ряду модусов другого атрибута, ведь в обоих случаях ими целиком выражена сущность Бога в различных аспектах.
    Таким образом, здесь мы встречаемся с совершенным параллелизмом, заключающимся в совпадении, поскольку речь идет об одной и той же реальности, рассматриваемой в двух различных аспектах: Ordo et connexio idearum idem est ac ordo et connexio rerum ("Порядок и связь идей тот же, что и порядок и связь вещей").
    Комментирующая это утверждение схолия, ставшая знаменитой, гласит: "...все, что может быть воспринято бесконечным разумом, относится к одной-единственной субстанции, а следовательно... мыслящая субстанция и протяженная субстанция представляют собой одну и ту же субстанцию, взятую под знаком то одного, то другого атрибута. Так, несмотря на то, что модус протяжения и идея этого модуса - одно и то же, выражены они в двух разных формах. Кажется, некоторые еврейские мыслители уже предполагали, хоть и не были вполне уверены, что Бог, Его разум и производное от Него представляют собой одну и ту же реальность. Например, существующий в природе круг и идея круга в Боге одно и то же, объясняемое посредством различных атрибутов; значит, будем ли мы воспринимать природу в качестве атрибута Протяженности, либо Мышления, или же в качестве любого другого атрибута, мы найдем один и тот же порядок, одну и ту же связь причин".
    В духе параллелизма Спиноза трактует человека как единство души и тела. Человек - не субстанция и тем более не атрибут, он состоит из определенных модификаций атрибутов Бога, иначе говоря, "из модусов мышления", идей и "модусов протяженности" - т.е. тела, образующего предмет разума. Душа или разум человека - это идея или познание тела. Параллелизм настолько совершенен, что, говорит Спиноза, "чем больше вещей тело приспособлено воспринимать одновременно, тем лучше разум приспособлен к восприятию множества вещей одновременно, а чем больше действий зависят от разума, тем отчетливее познание".
Познание
Три рода познания
    Доктрина параллелизма устраняет картезианский тупик. Всякая идея (а под идеей подразумевается любое мысленное содержание, представленное в любой форме - простой или сложной), раз она существует, является объективной, т.е. имеет соответствие в вещном порядке именно потому, что ordo et connexio idearum idem est ac ordo et connexio rerum. Идеи и вещи представляют собой не что иное, как два разных аспекта одного и того же события. У каждой идеи неизбежно есть телесное соответствие, так же как и у каждого события неизбежно имеется соответствующая идея.
    Поэтому Спиноза не проводит различия в абсолютном смысле между идеями ложными и истинными; он различает только менее и более адекватные идеи. Знаменитая доктрина Спинозы о трех "родах познания" представляет три "степени познания": мнение и воображение; рациональное познание; интуитивное познание.
    1. Первая форма - эмпирическая, т.е. связанная с чувственным восприятием и образами, которые всегда "беспорядочны и неясны". Любопытно, что Спиноза относит к первой форме познания общие понятия (дерево, человек, животные), а также такие, как ens (сущее), res (вещь), aliquid (нечто). Очевидно, он по-своему разделяет мнение номиналистов об интерпретации общих понятий, сводя их к чему-то вроде бесцветного образа или неясным и расплывчатым представлениям.
    Эта форма познания, теоретически неадекватная по сравнению с последующими формами, тем не менее практически незаменима. Ее "ложность" заключается в недостатке ясности. Действительно, она ограничивается частными случаями, не передает связи и отношений причин, т.е. общего порядка Природы.
    2. Познание второго рода, называемое Спинозой ratio (рассудок), является познанием собственно научным, иными словами, такой формой познания, которая находит типичное выражение в математике, геометрии и физике.
    Однако это не означает, что ratio представляет только математику и физику. Имеется в виду форма познания, основанная на общих для всех людей адекватных идеях (во всяком случае, все люди могут их иметь) и представляющая общие характеристики вещей: "Есть некоторые идеи или знания, общие для всех людей, воспринимаемые адекватно, т.е. ясно и отчетливо". Речь может идти, например, об идеях количества, формы, движения и им подобных.
    Тем не менее рациональное познание, в отличие от первого рода познания, ясно и отчетливо улавливает не только идеи, но и их неизбежные связи (можно сказать, что идеи ясны только в том случае, если найдены связи между ними). Следовательно, рациональное познание устанавливает причинную цепочку в ее необходимости. Поэтому речь идет об одной из форм адекватного познания, даже если она не самая совершенная.
    3. Третий род познания получил у Спинозы наименование интуитивного; он заключается в видении вещей исходящими от Бога.
    Точнее, так как сущность Бога познается посредством составляющих ее атрибутов, интуитивное познание отталкивается от адекватной идеи атрибутов Бога и приходит к идее сущности вещей. Одним словом, речь идет о Божественном озарении.
    Вот показательный отрывок, в котором Спиноза разъясняет это тройное различие родов познания: "Например, даны три числа и нужно получить четвертое, которое бы относилось к третьему как второе к первому. Торговцы без колебаний умножают второе число на третье, а произведение делят на первое число, или же, если еще не забыты знания, полученные от учителя, действуют по теореме 19 из VII книги Евклида об общих свойствах пропорциональных чисел. Однако ни тот, ни другой из этих способов не нужен. Например, пусть даны числа 1, 2, 3; любой знает, что четвертым пропорциональным числом будет 6 (т.е.: 1 относится к 2 как 3 к 6) - это совершенно ясно из отношения первого ко второму, откуда легко можно вывести четвертое число".
    Пример с торговцами относится к первому роду познания, на основе "Начал" Евклида - ко второму роду, а последний иллюстрирует третий род познания.
    Цитата ценна не только ясностью приведенных примеров, но и прекрасным доказательством того, что три рода познания разнятся между собой только уровнем отчетливости, самым низким в случае с торговцами и самым высоким - при интуитивном видении, при котором даже нет необходимости в каком-либо посредничестве (т.е. доказательств).
Адекватное познание любой реальности подразумевает Бога
    Все вышеизложенное станет до конца ясным только в том случае, если принять во внимание факт, что "рационализм" Спинозы в действительности представляет собой формальный рационализм, выражающий видение на уровне интуиции и местами почти граничащий с мистикой. Как становится ясно из второй части "Этики", суть спинозизма - чувствовать и видеть все в Боге.
    В королларии (заключении) к теореме XI сказано: "Человеческая душа составляет часть бесконечного разума Бога: следовательно, когда мы говорим, что человеческая душа нечто воспринимает, то подразумеваем, что именно Бог обладает той или иной идеей, но не как бесконечный, а поскольку Он составляет сущность человеческой души".
    В теореме XXXIV сказано: "Всякая идея, которая в нас абсолютна, т.е. адекватна и совершенна, является истинной"; этому дается следующее доказательство: "Когда мы говорим, что у нас есть адекватная и совершенная идея, мы имеем в виду, что адекватная и совершенная идея дана в Боге, так как Он составляет сущность нашего разума, следовательно, мы подразумеваем, что такая идея является истинной".
    В схолии к теореме XLIII следует заключение: "Наша душа, поскольку она открыта истине, является частью бесконечного разума Бога; поэтому необходимо, чтобы ясные и отчетливые идеи души были настолько же истинными, насколько истинны идеи Бога".
    В доказательстве сказано: "В идее столько сущности, сколько существования. Отдельные вещи не могут быть поняты без Бога; так как Бог представляет собой их причину, рассматриваемую в качестве атрибута, модусами которого являются сами вещи, их идеи неизбежно должны включать в себя понятие атрибута, т.е. понятие вечной и бесконечной сущности Бога".
    Если познание Бога является неизбежным допущением познания всех вещей, то очевидно, что Спиноза уверен в способности человека познать Бога точным образом. "Человеческая душа обладает адекватным знанием вечной и бесконечной сущности Бога" (теоре-ма XLII).
    Из этого знания мы можем вывести множество вещей, которые будем знать адекватно, в том числе и третий род познания.
    В Боге сомневаются только те, кто имеют ложные представления о Нем. Если бы, наоборот, под Богом понимали то, что следует, исчезли бы любые трудности.
В формах адекватного познания нет места для случайности, все оказывается необходимым
    В первом роде познания - на уровне воображения и мнения - нет различия между истинным и ложным, но уже во втором роде истинное и ложное различаются, а в третьем - тем более. Следовательно, вещи не таковы, какими они представляются воображению; они соответствуют их восприятию рассудком и разумом. В частности, рассматривать вещи в качестве "случайных", т.е. так, что их могло бы и не быть, означает поддаваться чему-то вроде "иллюзии воображения", иначе говоря, неадекватно воспринимать действительность, ограничиваясь первым уровнем познания.
    Напротив, рассудку свойственно рассматривать вещи не как случайные, а как необходимые, sub specie aeternitatis ("под знаком вечности"). Спиноза пишет: "Природе рассудка свойственно рассматривать вещи как необходимые, а не как случайные. Рассудок воспринимает эту необходимость вещей согласно истине, т.е. как они существуют сами по себе". Но необходимость вещей поистине является необходимым свойством вечной природы Бога. Следовательно, природе рассудка свойственно рассматривать вещи под знаком вечности.
    Понятно, что в таких обстоятельствах нет места для свободной воли: "В душе нет никакой абсолютной или свободной воли, душа определена так, чтобы желать чего-либо по причине, которая определена другой причиной, а та, в свою очередь, - еще одной. И так - до бесконечности".
    Душа не является свободной причиной собственных действий. Хотение есть не что иное, как утверждение или отрицание, сопровождающее идеи; другими словами, это означает, что "воля и разум представляют собой одно и то же".
    Спиноза возвращается к интеллектуализму, который со времен Сократа был характерной чертой греческой философии, а в христианском мире обрел новую направленность (ведь именно на проблеме воли основана его этика).
Моральные следствия адекватного познания
    Спиноза разработал свое учение прежде всего с целью решения экзистенциальной проблемы. В конце второй части "Этики" наш философ резюмирует моральный аспект своих теорий: "Наконец, остается показать, насколько это учение полезно для жизни.
    I. Поскольку мы действуем единственно по воле Бога, будучи частью Божественной природы, то чем активнее и совершеннее производимые нами действия, тем лучше мы познаем Бога. Значит, кроме умиротворения, приносимого душе, эта доктрина полезна еще и тем, что объясняет нам, в чем состоит высшее счастье или блаженство: только в познании Бога, который побуждает нас совершать действия и поступки, продиктованные любовью и милосердием. Благодаря познанию Бога мы ясно понимаем, как далеки от истинного уважения к добродетели те, кто в ответ на самое низкое рабство ждет от Бога высоких наград и благодеяний, как будто добродетель и служение Богу уже сами по себе не становятся счастьем и высшей свободой.
    II. Учение полезно, поскольку учит, каким образом мы должны себя вести по отношению к судьбе или неподвластным нам силам: ждать, т.е. со стойкостью духа переносить все превратности судьбы, ведь все вытекает из вечного закона Бога с такой же необходимостью, с какой из сущности треугольника следует, что три его угла равны двум прямым.
    III. Учение полезно для общественной жизни, потому что отучает нас ненавидеть, презирать, насмехаться, сердиться, завидовать. Помимо этого, оно учит каждого довольствоваться немногим своим и помогать ближнему не из-за сострадания, пристрастия или суеверия, а руководствуясь только рассудком, т.е. в соответствии с требованиями времени и обстоятельств. [...]
    IV. И, наконец, это учение объясняет, каким образом надо управлять гражданами, чтобы они не были рабами, а свободно исполняли свой долг".
Нравственный идеал Спинозы и amor dei intellectualis
    Воплощение в жизнь морального идеала, берущего начало в вышеописанных метафизических и гносеологических предпосылках, предполагает этапы, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) беспристрастное и трезвое толкование человеческих страстей; 2) переоценка понятий совершенства и несовершенства, добра и зла; 3) прогресс морали, поставленный в связь с познанием; 4) высший идеал человека - любовь к Богу. Рассмотрим вкратце ключевые положения.
Геометрический анализ страстей
    Человеческие страсти, пороки и безумства Спиноза анализирует при помощи геометрического метода (т.е. когда из точек, линий и плоскостей образуются объемные тела, а затем выводятся соответствующие теоремы). По своему образу жизни человек не составляет исключения из общего порядка Природы, а подтверждает его. Человеческие страсти обязаны своим происхождением отнюдь не слабостям и недостаткам индивида и не бессилию и непостоянству его души (или мыслей). Поэтому задача - не порицать, а объяснять и понимать. В самом деле, везде и всюду действия Природы равнозначны, следовательно, и способ ее изучения во всех проявлениях должен быть единым.
    Спиноза предполагает, что страсти берут начало из влечения (conatus), устойчиво сохраняющегося в течение неопределенного периода времени; эта склонность сопровождается соответствующей идеей, т.е. в ней участвует сознание. Conatus в умственной сфере называется волей, в телесной -- влечением (appetitus). Положительный модус его мы называем удовольствием или радостью (laetitia); противоположное явление - неудовольствием или печалью (tristitia). Из этих двух главных страстей возникают все остальные. В частности, мы называем "любовью" аффект удовольствия, а "ненавистью" - аффект неудовольствия, в виде внешней причины.
    Аналогичным способом из человеческого сознания Спиноза выводит все страсти. Философ характеризует "страсть" как "неадекватную и смутную идею". Пассивность ума вызывается именно неадекватностью идеи. И поскольку для Спинозы разум и тело суть одно и то же в двух различных аспектах, то оба рассмотренных выше определения страсти согласуются друг с другом. На основе этого легко объяснить заключительную дефиницию: "...аффект, называемый страстью души (animi pathema), представляет собой смутную идею жизненной силы в теле либо в одной из его частей, присутствующей в большей или меньшей степени".
    Как явления природного мира страсти неукротимы: одна порождает другую с неотвратимой силой. "Без сомнения, дела человеческие шли бы намного лучше, если бы человек умел говорить и молчать по необходимости. Однако опыт доказывает, что меньше всего люди способны контролировать свою речь и обуздывать влечения. И если бы из опыта не было известно, что мы совершаем много вещей, в коих позднее раскаиваемся, а часто, когда мы взволнованы или возбуждены противоречивыми страстями, даже зная, каково лучшее решение, выбираем худшее, то ничто не помешало бы думать, что мы поступаем сообразно свободной воле. Так, ребенок уверен, что он "свободен" требовать молока, разгневанный подросток убежден, что он "свободно" стремится к мщению, а трус - к бегству. Равным образом пьяница убежден, что он разумно и свободно говорит то, о чем бы в трезвом уме промолчал; помешанные, болтуны, дети и многие другие уверены, что говорят сообразно своей свободной воле, в то время как они просто не в состоянии обуздать свою болтливость. Итак, сам опыт не меньше, чем рассудок, доказывает, что люди сознают только собственные желания и поступки, но не ведают об их причинах".
    Из этого кажущегося беспощадным анализа Спиноза выводит этически позитивное заключение. Если мы предполагаем, что поступки, которые мы считаем вредными, вызваны свободной волей, мы начинаем их ненавидеть; однако если нам известно, что люди не вольны в своих действиях, мы не станем их ненавидеть или, во всяком случае, будем ненавидеть намного меньше (поскольку рассматриваем и судим поступки с помощью тех же критериев, с какими подходим к любому неизбежному естественному явлению, например падающему камню).
    Спиноза доходит до того, что просто говорит: "ненависть растет, когда она взаимна", но может "растаять от любви". Ненависть порождает ненависть, а любовь способна ее погасить; но если неизбежна взаимосвязь причин, о которой говорит философ, то как может человек отвечать любовью на ненависть? Для этого, считает Спиноза, необходим хотя бы один компонент свободы.
Попытка Спинозы встать "по ту сторону добра и зла"
    Для тех, кто хочет разобраться в "Этике" Спинозы, есть и второй, очень важный для понимания момент. В природе, по мнению Спинозы, нет совершенства и несовершенства, "добра" и "зла", так же как не существует целей, поскольку все происходит под знаком самой строгой необходимости. "Совершенное" и "несовершенное" - конечные модусы человеческого мышления, рождающиеся из сопоставления человеком произведенных им предметов с природной реальностью. В результате получается, что "совершенство" и "реальность" - одно и то же. А значит, ни о какой природной реальности нельзя сказать, что она несовершенна. Из всего сущего нет ничего неполноценного, ущербного: все именно таково, каким и должно быть.
    Добру и злу также не соответствует ничего онтологически сущего в вещах самих по себе: они тоже являются "модусами мышления", сформировавшимися у человека, когда он сравнивал вещи друг с другом и соотносил это с собой.
    В итоге любые соображения аксиологического характера изгоняются из онтологии, а Спиноза оставляет за собой право добиться поставленной цели даже ценой полного их исключения.
    При укоренившемся представлении о человеке как субъекте, пекущемся главным образом о сохранении и продлении собственного существования, Спинозе не остается ничего другого, как заключить, что вещи, называемые благими, на самом деле просто полезны, а "зло" представляет собой противоположность: "Я понимаю под хорошим то, что нам достоверно известно как полезное. Под плохим, наоборот, - то, что, как нам достоверно известно, препятствует обладанию добром".
    Следовательно, "добродетель" становится не чем иным, как достижением пользы, а "порок" - вредного. Спиноза решительно утверждает: "Чем больше человек старается и чем более он способен добиться собственной пользы, т.е. сохранения собственного существования, тем большей добродетелью он одарен, и наоборот, лишь никчемный человек пренебрегает собственной пользой, т.е. не заботится о самосохранении". "Для нас действовать по добродетели означает не что иное, как жить, заботясь о самосохранении, руководствуясь разумом и собственной пользой". Человек, руководствующийся в своем поведении рассудком, наиболее полезен другим людям. Спиноза прямо заявляет, что человек, руководствующийся рассудком, близок к Богу.
Познание как освобождение от страстей и основа добродетели
    Еще Сократ говорил, что порок - это невежество, а добродетель - в мудрости, и этот тезис в самых разнообразных формах повторялся в ходе развития философии. Вот один из красноречивых примеров этого тезиса в "Этике", с отзвуками суждений Сократа и стоиков.
    "Усилия, направленные на самосохранение, фундаментальны. Однако сущность человека - его разум, поскольку он познает ясно и отчетливо. Значит, всякое разумное усилие не что иное, как познание. Ни об одной вещи мы не знаем достоверно, хороша она или плоха, но ведет ли она действительно к познанию или препятствует ему - разуму открыто".
    Возрожденные античные тезисы у Спинозы приобретают новый смысл. "Как только мы сформируем ясную и отчетливую идею", страсть перестает быть страстью. "Поясни свои мысли - и ты перестанешь быть рабом страстей".
    Истинная сила, освобождающая и возвышающая человека, - разум и познание: "...сила души определяется только знанием, и наоборот, ее бессилие (или страсть) оценивается как утрата знания; из этого следует, что в высшей степени пассивна душа, большей частью состоящая из неадекватных идей (аффекты могут заполнить все сознание человека и полностью его поработить). Наоборот, душа, состоящая по большей части из адекватных идей, в высшей степени активна... неадекватные идеи указывают на бессилие человека. Необходимо отметить, что огорчения, тревоги и несчастья чаще всего берут начало в чрезмерной любви к тому, что подвержено многим изменениям и чем мы никогда не сможем полностью обладать. Действительно, никто не станет заботиться, безудержно желать того, к чему не испытывает любви; в то же время обиды, подозрения, неприязнь и тому подобное рождаются только от любви к тому, чем никогда и никто не может по-настоящему и полностью владеть. Власть над аффектами дает ясное и отчетливое знание и особенно знание третьего рода. Если это познание и не устраняет аффекты абсолютно, избавляя сознание от рабства, оно тем не менее способствует тому, чтобы аффекты занимали в душе минимальное место, а любовь к вечному и неизменному - максимальное. Такую любовь не может осквернить ни один из пороков, присущих обычной земной любви, напротив, она будет постоянно расти, занимая все большую часть души".
Познание sub specie aeternitatis и amor Dei intellectualis
    В процитированном выше отрывке упоминается третий род познания, а именно - интеллектуальная интуиция, воспринимающая все как исходящее от Бога (т.е. в качестве модусов Его атрибутов). В такой форме познания все несет радость, максимально возвеличивает человека, так как в качестве причины ей сопутствует идея Бога. (Напомним приведенное ранее определение: любовь - это чувство удовольствия, сопровождаемое идеей внешней причины.) Вот знаменитое суждение Спинозы, в котором он определяет amor Dei intellectualis: "любовь разумного человека к Богу является частью бесконечной любви Бога к Себе Самому".
    Еще раз мы встречаемся с отголосками тезисов Сократа и стоиков в философии Спинозы, когда он говорит, что испытываемое нами в высшем интеллектуальном познании блаженство - не только добродетель, но также и единственная и наивысшая награда за добродетель. Другими словами, для Спинозы добродетель несет награду в себе самой, уже здесь, на земле.
    "Блаженство заключается в Любви к Богу, которая рождается из познания третьего рода; Любовь относится к душе, поскольку она активна, а следовательно, это сама добродетель. Во-вторых, чем больше душа наслаждается Божественной Любовью, тем больше познает, иными словами, тем сильнее власть над аффектами и тем меньше душа страдает от вредных аффектов. А поскольку человек подавляет аффекты силой интеллекта, то наслаждаются не подавленными страстями, а благодатью."
    Завершает "Этику" одна из древних максим стоиков: очень трудно потревожить душевный покой мудреца, если он в самом деле мудрец. Осознавая Бога, себя и все вещи моментами вечной необходимости, царящей в природе, мудрец никогда не перестает им быть и всегда уравновешен. Указанный путь не прост, но досягаем. Все истинно редкое должно быть труднодоступным. Если бы спасение можно было обрести без большого труда, то как же тогда могло случиться, что мало кто рассчитывает на него? Все возвышенное тем ценнее, чем недоступнее.
Концепции религии и государства Спинозы
    В истории философии Спиноза впервые ясно показал, что религия находится в совершенно иной плоскости познания, чем философия, раскрываемая исключительно на уровне второго и третьего родов познания (т.е. рассудочного и разумного). В противоположность им, религия пребывает на уровне первой ступени познания, где преобладает воображение. Пророки, авторы библейских максим, не похваляются интеллектом, их тексты полны фантазии и воображения.
    Кроме того, религия добивается повиновения, в то время как философия (и только она) ставит целью постижение истины. Общеизвестно, что тиранические режимы слишком часто использовали религию для достижения своих целей.
    В большинстве случаев люди, исповедующие ту или иную религию, движимы страхом и суеверием, а реализуют они свои убеждения, главным образом, участием в церковных обрядах. Если внимательно присмотреться к образу жизни, которого они придерживаются, то невозможно понять, последователями каких религиозных взглядов они являются.
    Спиноза считает, что в действительности последователи разных религий живут примерно одинаково. Философ пишет: "Часто я с изумлением наблюдал, как люди, гордящиеся тем, что исповедуют христианство, проповедующие любовь, мир, радость, целомудрие и честность по отношению к окружающим, с величайшей враждебностью сражаются друг с другом, испытывая растущую с каждым днем непримиримую ненависть до такой степени, что было бы легче признать верой любого из них обычай применять насилие, чем христианские заповеди. В действительности положение таково, что достаточно понаблюдать за поведением и обычаями людей, узнать, какую церковь каждый из них посещает или какое мнение разделяет, чтобы узнать веру любого, т.е. выяснить, является ли он христианином, турком, иудеем либо язычником. Во всем остальном все живут одинаково".
    Следовательно, цель религии - приучить народ к почитанию, послушанию и служению Богу. Содержание веры (будь то Ветхий или Новый Завет) сводится к нескольким основным положениям, которые Спиноза формулирует в семи пунктах:
    "1. Бог есть существо в высшей степени справедливое и милосердное, образец подлинной жизни. Тот, кто не знает о Нем или не верит в Его существование, не может ни повиноваться, ни признать Его праведный суд.
    2. Бог един. Никто не может сомневаться в том, что согласие с этой догмой абсолютно необходимо для полного благочестия, восхищения Богом и любви к Нему, поскольку благочестие, восхищение и любовь порождаются Его исключительным превосходством надо всеми остальными;
    3. Бог вездесущ, т.е. Ему все известно. Полагать, что от Него можно что-либо скрыть или не признавать, что Он видит все, значило бы сомневаться в справедливости Его правосудия, сообразно с которым Он всем управляет, либо просто не признавать Его.
    4. Бог обладает высшим правом и властью надо всеми и действует не в силу каких-либо законов, а сообразно Своей абсолютной воле и в силу Своей исключительной благодати. Все обязаны абсолютно во всем повиноваться, Он же - никому.
    5. Культ и послушание Богу состоят в справедливости и человеколюбии, т.е. в любви к ближнему.
    6. Все, проявляющие послушание Богу соответствующим образом жизни, спасутся, в то время как остальные, живущие во власти инстинктов, погибнут. Если бы не было этого глубокого и прочного убеждения, непонятно было бы, почему люди должны предпочитать своим удовольствиям послушание Богу.
    7. Бог прощает грехи тем, кто кается. Действительно, все люди впадают в грех, и, если бы не было уверенности в прощении, все потеряли бы надежду на спасение, и тогда не осталось бы никакого повода считать Бога милосердным.
    Верующие в то, что Бог, в силу милосердия и благодати, сообразно которым Он всем управляет, может простить грехи людей, благодаря этому убеждению проникаются все более пылкой любовью к Богу, действительно познают Христа согласно Духу, и Христос входит в них".
    Как замечает Спиноза, ни одним из этих пунктов нельзя пренебречь, не оставив без внимания цель религии; тем не менее ни один из этих пунктов не связан ни с сектантскими догмами, ни с достаточно точными теоретическими истинами.
    Что такое Бог, каков образец истинной жизни, является ли Он огнем, духом, светом, мышлением - все это не имеет значения для целей веры, так же как не важно, почему Он может быть образцом подлинной жизни. Для целей веры не имеет значения, считаем ли мы Бога актуально или потенциально вездесущим, управляет ли Он миром свободно или по природной необходимости, предписывает ли Он законы как повелитель или как наставник вечных истин, богопослушен ли человек по свободной воле или по необходимости, заложенной в Божьем законе, и, наконец, относятся ли награды и наказания к разряду естественных или сверхъестественных явлений. Значит, вера требует не истин, а догм, способных склонять к послушанию, а это - предпосылка для возникновения различных религиозных сект. Поэтому в данной сфере каждому надо предоставить полную свободу выбора: "Священное Писание категорически требует не правильных постулатов, а послушания и укрепления в сердцах любви к ближнему... Верующий становится благочестивым или еретиком только на основе послушания или непокорности, а не по причине истинности или ложности догматов".
    "Истинное" и "ложное" входят в компетенцию не религии, а философии. Но, в таком случае, можно ли в "Этике" узнать теоретические истины, которых нет в Библии?
    К личности Христа Спиноза имеет особое отношение. Он не пророк, от имени Бога проповедовавший законы, чтобы добиться послушания. Вот что пишет Спиноза: "Понимая вещи истинным и адекватным образом, Христос был не столько пророком, сколько устами самого Бога". "Из того факта, что Бог явился Христу и его разуму непосредственно, а не как пророкам - через слова или образы, - мы должны уяснить, что Христос принял Откровение согласно истине". Кроме того, в одном из писем Спиноза неожиданно предположил, что для некоторых людей воля Господа настолько близка и понятна, что любить других, как себя, стало их природой.
Государство как гарантия свободы
    Спиноза стал голландцем не по происхождению, а по нормам политического права. Поскольку он не входил в еврейскую общину, статус которой обеспечивало его безопасность, то что оставалось делать? С другими людьми его связывала вера в разум. Ценой утраты стабильного положения, вызванной отнюдь не его желанием,
    Спиноза нашел себя на поприще вечной истины, доступной человеку только потому, что он - человек. Его философия стала убежищем изгнанников, которые вынуждены рассчитывать только на себя. Так приходит чувство ориентации к каждому, ищущему независимости. Он нашел внутреннее равновесие в философии, просветившей ум и указавшей путь. "Я не претендую, - говорил Спиноза, - на то, что нашел лучшую философию, но знаю, что познал истинную". Не имея прочного положения в обществе, он искал гарантий политической безопасности, предоставляемых правовым государством, основной смысл которых - сохранение человеческой жизни.
    Правовое государство Спинозы основано на постулатах, очень близких теории "естественного права" Гоббса, в том смысле, что каждому индивиду природой предназначено существовать и действовать определенным образом. "Под правом природы я понимаю естественные правила, свойственные каждому существу. Например, рыбы природой определены к плаванию, более крупные из них - к пожиранию более мелких; следовательно, в качестве высшего закона выступает естественное право, предписывающее рыбам постоянно обитать в воде и более крупным особям питаться остальными".
    Аналогично люди, подверженные страстям, являются "естественными врагами". Однако из-за сильного желания жить и по возможности уходить от бесконечных конфликтов люди заключают общественный договор (сознавая необходимость власти законов, норм, "умеряющих и сдерживающих страсти и необузданные порывы"), поскольку без взаимопомощи они не смогут ни жить без трудностей, ни совершенствовать духовный мир.
    Вместе с тем государство, которому передаются права по учреждению общественного договора, не может быть абсолютистским государством, как говорит Гоббс. Некоторые права человека являются неотъемлемыми, ибо, отказываясь от них, человек перестает быть человеком. Цель государства не деспотизм, а свобода.
    "Если никто не может отказаться от свободы мыслей и суждений согласно собственным критериям и если, по неистребимому праву природы, каждый является хозяином собственных мыслей, то кажется естественным, что в политическом сообществе попытка вынудить людей с различными, часто противоположными мнениями выражать свои настроения так, как это предписано верховной властью, всегда приведет к драматическому исходу. С другой стороны, люди не умеют молчать: даже самые благоразумные и предусмотрительные не умеют держать рот на замке, а обычные люди - тем более. Доверять другим свои намерения, планы и собственное мнение даже тогда, когда было бы необходимо промолчать, - очень распространенная человеческая слабость. Значит, то правительство, которое захочет подавить свободу людей выражать собственные мысли, будет ущемлять права человека, в отличие от Государства, признающего эти свободы. [...] Конечная цель государственного устройства не повелевать людьми и не держать их в страхе, не оставлять их на произвол судьбы, а, скорее, освободить от страха, чтобы в пределах возможного человек сам мог поддерживать свое естественное право на жизнь и поступки без ущерба для себя и других. Итак, цель Государства - не превращать разумные существа в животных или автоматы. Наоборот, его задача состоит в создании условий для того, чтобы люди выполняли свои обязанности в безопасной обстановке, чтобы они свободно пользовались своим разумом,
Если вы желаете блеснуть знаниями в беседе или привести аргумент в споре, то можете использовать ссылку:

будет выглядеть так: СПИНОЗА БЕНЕДИКТ


будет выглядеть так: Что такое СПИНОЗА БЕНЕДИКТ