 |
 |
|
 |
|
|
ХОМЯКОВ АЛЕКСЕЙ СТЕПАНОВИЧ |
| Мультимедийная энциклопедия |
| (1804-1860), русский философ, поэт, драматург, публицист. Родился в Москве
1 мая 1804 в старинной дворянской семье. В 1822-1825 и в 1826-1829
находился на военной службе, участвовал в 1828 в войне с турками и был
награжден орденом за храбрость. Оставив службу, занялся делами своего
имения. Круг духовных интересов и деятельности Хомякова был исключительно
широк: религиозный философ и богослов, историк, экономист, разрабатывавший
проекты освобождения крестьян, автор ряда технических изобретений,
полиглот-лингвист, поэт и драматург, врач, живописец. Зимой 1838/1839 он
познакомил друзей со своей работой О старом и новом. Эта статья-речь
вместе с последовавшим на нее откликом И.В.Киреевского ознаменовала
возникновение славянофильства как оригинального течения русской
общественной мысли. В ней была очерчена постоянная тема славянофильских
дискуссий: "Что лучше, старая или новая Россия? Много ли поступило чуждых
стихий в ее теперешнюю организацию?... Много ли она утратила своих
коренных начал и таковы ли были эти начала, чтобы нам о них сожалеть и
стараться их воскресить?"
Взгляды Хомякова тесно связаны с его богословскими идеями и в первую
очередь с экклезиологией (учением о Церкви). Под Церковью славянофил
понимал прежде всего духовную связь, рожденную даром благодати и "соборно"
объединяющую множество верующих "в любви и истине". В истории подлинный
идеал церковной жизни сохраняет, по убеждению Хомякова, только
православие, гармонически сочетая единство и свободу и тем самым реализуя
центральную идею Церкви - идею соборности. Напротив, в католицизме и
протестантизме принцип соборности исторически нарушен. В первом случае -
во имя единства, во втором - во имя свободы. Но и в католицизме, и в
протестантизме, как доказывал Хомяков, измена соборному началу привела
только к торжеству рационализма, враждебного "духу Церкви".
Религиозная онтология Хомякова последовательно теоцентрична, ее основу
составляет идея "волящего разума" как первоначала всего сущего: "и мир
явлений возникает из свободной воли". Собственно, его онтология - это в
первую очередь опыт философского воспроизведения интеллектуальной традиции
патристики,. Существенное значение имеет утверждаемая им неразрывная связь
воли и разума (как божественного, так и человеческого), что принципиально
отличает позицию Хомякова от различных вариантов волюнтаризма
(А.Шопенгауэр, Э.Гартман и др.). Отвергая рационализм, Хомяков обосновывал
необходимость цельного знания ("живознания"), источником которого
выступает соборность - "совокупность мышлений, связанных любовью".
Религиозно-нравственное начало, таким образом, играет определяющую роль и
в познавательной деятельности, оказываясь как предпосылкой, так и конечной
целью познавательного процесса. Как утверждал Хомяков, все этапы и формы
познания, т.е. "вся лестница получает свою характеристику от высшей
степени - веры".
Славянофильская историософия представлена в основном в Семирамиде
Хомякова. В этой не завершенной работе (опубликована уже после смерти
автора) была сделана попытка целостного изложения всемирной истории,
определения ее смысла. Критически оценивая итоги истолкования
исторического развития в немецком рационализме (прежде всего у Гегеля),
Хомяков в то же время полагал бессмысленным возвращение к традиционной
нефилософской историографии. Альтернативой гегелевской модели
исторического развития и разнообразным вариантам европоцентристских
историографических схем в Семирамиде становится образ исторической жизни,
принципиально лишенной постоянного культурного, географического и
этнического центра. Связь же поддерживается в "истории" Хомякова
взаимодействием двух полярных духовных начал: "иранского" и "кушитского",
действующих отчасти в реальных, отчасти в символических культурно-
этнических ареалах. Придавая древнему миру мифологические очертания,
Хомяков в определенной мере сближается с Шеллингом. Н.А.Бердяев
справедливо отметил в свое время: "мифология и есть древняя история...
история религии и... есть содержание первобытной истории, эту мысль
Хомяков разделяет с Шеллингом". Самые различные этносы становятся
участниками всемирной истории, развивая свои культуры под знаком либо
"иранства" как символа свободы духа, либо "кушитства", которое
символизирует "преобладание вещественной необходимости, т.е. не отрицание
духа, но отрицание его свободы в проявлении". Фактически, по Хомякову, это
два основных типа человеческого мировосприятия, два возможных варианта
метафизической позиции. Существенно то, что деление на "иранство" и
"кушитство" в Семирамиде не абсолютно, а относительно. Христианство же в
историософии Хомякова - не столько высший тип "иранского" сознания,
сколько уже его преодоление. Неоднократно в книге признается и культурно-
историческое значение достижений народов, представляющих "кушитский" тип.
Идея абсолютизации каких-либо национально-религиозных форм исторической
жизни отвергается в Семирамиде: " История уже не знает чистых племен.
История не знает также чистых религий".
Сталкивая в своей историософии "свободу духа" (иранство) и "вещественный",
фетишистский взгляд, названный "кушизмом", Хомяков продолжал ключевой для
славянофилов спор с рационализмом, лишившим, по их мнению, западный мир
внутреннего духовно-нравственного содержания и утвердивший на его месте
"внешне-юридический" формализм общественной и религиозной жизни. Критикуя
Запад, Хомяков не был склонен к идеализации ни прошлого России (в отличие
от Аксакова), ни ее настоящего. В русской истории он выделял периоды
относительного "духовного благоденствия" (царствования Федора Иоанновича,
Алексея Михайловича, Елизаветы Петровны). В эти периоды не было "великих
напряжений, громких деяний, блеска и шума в мире" и создались условия для
органического, естественного развития "духа жизни народа".
Будущее России, о котором мечтал Хомяков, должно было стать преодолением
"разрывов" русской истории. Он надеялся на "воскресение Древней Руси",
хранившей по его убеждению, религиозный идеал соборности, но воскресение -
"в просвещенных и стройных размерах", на основе нового исторического опыта
государственного и культурного строительства последних столетий.
Умер Хомяков в с. Ивановское 23 сентября 1860.
ЛИТЕРАТУРА
Хомяков А.С. Сочинения, тт. 1-2. М., 1994 |
| Новый философский словарь |
(1804-1860)
русский религиозный философ, богослов, литературный критик, писатель и поэт. Наряду с И.В. Киреевским стоял у истоков славянофильства; его ведущий идеолог. Окончил физико-математический факультет Московского университета. Участник русско-турецкой войны за освобождение Болгарии. В России был под запретом; печатался за границей (Париж, Берлин. Лейпциг). Основные философские и богословские работы X.: "О старом и новом" (1839 - этим годом датируется возникновение славянофильства), "Опыт катехизического изложения учения о Церкви" (1840-е), "Несколько слов православного Христианина о западных вероисповеданиях" (1853), "Несколько слов православного Христианина о западных вероисповеданиях по поводу одного послания Парижского архиепископа" (1855), "Еще несколько слов православного Христианина о западных вероисповеданиях по поводу разных сочинений Латинских и Протестантских о предметах веры" (1858). Центральное понятие в философском и богословском наследии X. - "соборность", выражающая принцип любого организма: сознания, личности, Церкви, государства; соборность есть свободное объединение на основе любви, имеющее своим следствием "органическое единство" как залог истины. Сердцевиной соборности является любовь. В учении о Церкви соборность трактовалась X. как гарант обретения божественной истины и Благодати, как принцип организации и духовной жизни Церкви как единого и цельного "духовного организма". Церковь - не просто коллектив, "ассоциация", а объединение любящих людей. "Церковь не авторитет, а истина", т.к. организована на единстве, свободе и любви к Богу. Только в Церкви личность обретает подлинную свободу как свободу от внешних сил и авторитетов, как единомыслие с Церковью, в Церкви личность становиться свободной, творческой и цельной. "Живой и неразрушимый организм, разумная, взаимной любовью освященная свобода" - это, по X., признаки апостольской христианской Церкви. Католицизм и протестантизм, подвергшиеся эрозии рационализмом античного наследия, потеряли эти признаки: рассудочность в католицизме отдала истину и единство во власть авторитета папы, а в протестантизме - в жертву "субъективной искренности". В православной Церкви эти признаки сохранены: свобода, любовь, единство и истина как сущность жизни. С учением о Церкви X. связывает свою гносеологию и антропологию. Бердяев заметил, что X. утверждает "соборную, т.е. церковную гносеологию", в которой развивает идею "цельного знания", "целостного разума", целостности духа. Гносеология X. во многом была реакцией на панлогизм Гегеля, который "принял рассудок за цельность духа, за единственную основу всего мышления...". Гегель, по X., - продукт протестантской культуры, которая отделила "рассудочно-логическое мышление от целостного разума" и впала в односторонность, которая никогда не приведет к истине. Концепцию "цельного знания" X. можно свести к следующим тезисам: полной истиной обладает только Церковь, в лоно которой ложь в принципе проникнуть не может; мудрость человеку дана не лично, а как члену Церкви и не подавляет в нем полностью лжи и греха; для избежания лжи надо свой разум или "самый способ мышления возвести до сочувственного согласия с верой" на путях соединения всех внутренних способностей человека в единство, проникнутое верой; истина постигается целостным разумом, который в самом себе устроен в нравственном согласии с "цельной жизнью духа". Целостный разум познает мир в несколько этапов: "живознание" (непосредственное, интуитивное единство с объектом) - рассудочно-логическое осмысление данных "живознания" (отрыв от объекта) - "всецелый разум" (соединение рассудка с "нравственными силами духа", "со всеми законами духовного мира"). Историософия X. признает естественную закономерность исторического бытия в сочетании с Провидением (Промыслом), последнее не исключает свободы и ответственности человека. История, по X., духовный процесс, движителем которого является вера, религиозность народного духа. Соборность общественной жизни является мерилом ее истинности и соответствия христианским началам. Русская культура и общество всегда несли в себе признаки соборности: православие; самодержавие (в его допетровских формах гармоничной жизни сословий); общин-ность, основанную на хоровом начале и обеспечивающую сочетание свободы личности и общественных интересов. Соборность общества как "коллективной личности" зависит от того, под влиянием каких исторических начал общество находится - "кушитства" (магизм, подчиненность логической и вещной зависимости) или "иранства" (свобода творческого духа, обращенность к личности; православие, по X., наиболее полное ее воплощение). Тема "Россия - Запад (Европа)" пронизана у X. мессианскими мотивами, покоящимися на критике односторонности западноевропейской культуры, которая "развивалась не под влиянием христианства, а под влиянием латинства, т.е. христианства, односторонне понятого". X. видит неполноценность западной культуры в ее опоре на религию несоборного типа. Россия должна стать впереди всемирного просвещения, - история дает ей право на это "за всесторонность и полноту ее начал". Идея мессианизма России у X. лишена национализма и нетерпимости и никогда не мешала ему видеть в Европе "страну святых чудес", - культуру, у которой можно многому поучиться.
Д.К. Безнюк |
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
