ГРИГОРЬЕВ

Большая советская энциклопедия (БЭС)

I
Григорьев
        Александр Дмитриевич [3(15).10.1874, Варшава, — 4.11.1940, Прага], русский фольклорист, историк древнерусской литературы. Окончил Московский университет. На побережье Белого моря и по рекам Мезень, Кулой и Пинега записал в 1899—1901 свыше 400 былин, исторических песен, духовных стихов и баллад. Г. «открыл» сказительницу М. Д. Кривополенову (См. Кривополенова). В 1904 и 1910 изданы 1-й и 3-й тт. «Архангельских былин», собранных Г. Кроме текстов эпических песен, издание содержит свыше 150 их напевов, характеристики диалектологических особенностей местных говоров. Исследование Г. «Повесть об Акире Премудром» (1913) охватывает историю сюжета за 2 тыс. лет. В 1922 уехал за границу; жил в Польше и Чехословакии. В 1939 в Праге издан 2-й т. его «Архангельских былин».
         Лит.: Флоровский А. В., Собрание рукописей А. Д. Григорьева в славянской библиотеке в Праге, «Труды Отдела древнерусской литературы института русской литературы АН СССР», 1960, т. 16.
II
Григорьев
        Андрей Александрович [20.10(1.11).1883, Петербург, — 2.9.1968, Москва], советский физико-географ, академик АН СССР (1939). Член КПСС с 1946. По окончании Петербургского университета (1907) совершенствовался в географии в Берлинском и Гейдельбергском университетах. С 1909 по 1916 сотрудничал в отделе географии Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. С 1918 участвовал в организации первого высшего географического учебного заведения — Географического института в Ленинграде, где был профессором и деканом; с 1925 по 1936 профессор Ленинградского университета. Проводил полевые исследования в Большеземельской тундре (1904, 1921), на Южном Урале (1920, 1923), в Якутии (1925—26) и на Кольском полуострове (1928—31). Состоял членом Главной редакции 2-го издания БСЭ, был главным редактором Краткой географической энциклопедии (1960—66).
         По инициативе Г. в 1918 при Комиссии по изучению производительных сил Академии наук был организован отдел промышленно-географического изучения России, преобразованный впоследствии в институт географии (директором которого Г. был до 1951, позднее руководил отделом истории географии в том же институте).
         Основные труды Г. по общей теории физической географии, принципам и методам физико-географического районирования, характеристике типов географические среды, истории развития географической мысли в России и за рубежом. Разработал учение о географической оболочке (См. Географическая оболочка) Земли и показал, что она обладает специфическими законами строения и развития и является объектом изучения физической географии. В серии очерков «Опыт характеристики основных типов физико-географической среды» (1938—42) дал анализ природных условий географических поясов Земли. Монография «Субарктика» была удостоена Государственной премии СССР (1947). Совместно с М. И. Будыко в 1956 сформулировал периодический закон географической зональности, устанавливающий повторение на разных широтах географических зон, обладающих некоторыми общими свойствами.
         Г. принадлежат также работы: «Развитие физико-географической мысли в России» (1961), «Развитие теоретических проблем советской физической географии (1917—1934)» (1965); «Закономерности строения и развития географической среды» (1966). Награжден орденом Ленина, 2 др. орденами, а также медалями.
         Г. Д. Рихтер.
        Ан. А. Григорьев.
III
Григорьев
        Аполлон Александрович [около 20.7(1.8).1822, Москва, — 25.9(7.10).1864, Петербург], русский литературный критик и поэт. Сын чиновника. Окончил юридический факультет Московского университета (1842). В 40-х гг. увлекался утопическим социализмом и масонством. Стал главой т. н. молодой редакции «Москвитянина» и его ведущим критиком (1850—56). Для статей Г. 50-х гг. характерна романтическая утопия, мечта о патриархальном народе, свободном, талантливом (черты такого идеала Г. видел в русском купечестве). Свою эстетику Г. создавал под влиянием философов-идеалистов ф. Шеллинга и Т. Карлейля. Основной пафос «органической критики» Г. — защита в искусстве «мысли сердечной», синтеза мысли и души художника, интуитивности и целостности познания жизни. Главное внимание Г. уделял национальным и нравственным проблемам современного искусства, но, в отличие от революционных демократов, отказывался от политических выводов и интересовался не столько объективной сущностью характеров персонажей, сколько отношением автора к героям, отражением в них «натуры» автора. В 40-х гг. Г. восхищался творчеством Н. В. Гоголя; в «Москвитянине» он защищал «патриархальные» пьесы А. Н. Островского; после 1855 признал в русском национальном характере не только «смирение», но и бунтарство; начал положительно отзываться о творчестве М. Ю. Лермонтова, А. И. Герцена, И. С. Тургенева, а идеалом для него стал А. С. Пушкин. В 1861 вместе с Ф. М. Достоевским и Н. Н. Страховым Г. выступил как пропагандист идей почвенничества (См. Почвенничество). Сотрудничал в журнале «Время» (1861—63). В этот период усиливается историзм критического метода Г., растет интерес к протесту личности («О развитии идеи народности в нашей литературе», 1861—62), однако Г. пытается примирить западничество и славянофильство, соединить передовые идеалы эпохи с христианством.
         В стихах Г. отразились его колебания: он писал и масонские «Гимны», и нелегальные революционные стихи. Но главный его герой — страдающая романтическая личность со «стихийностью» и роковой таинственностью чувств. В лирический цикл «Борьба» (1857) входят лучшие стихи Г. («О, говори хоть ты со мной...», «Цыганская венгерка»). Г. переводил Шекспира, Байрона, Гейне, Беранже. Его поэзия оказала влияние на А. А. Блока.
         Соч.: Литературная критика, М., 1967; Избр. произв., Л., 1959; Воспоминания, М. — Л., 1930.
         Лит.: А. А. Григорьев. Материалы для биографии, П., 1917; Егоров Б. Ф., Аполлон Григорьев — критик, «Уч. зап. Тартуского университета», 1960, в. 98 (имеется библ. критических статей Г.), 1961, в. 104.
         Б. Ф. Егоров.
        Ап. А. Григорьев.
IV
Григорьев
        Афанасий Григорьевич [10(21).1.1782, слобода Васильевская, ныне Тамбовской обл., — 1(13).5.1868, Москва], русский архитектор. До 1804 крепостной. Учился у И. Д. Жилярди, затем в Кремлёвской архитектурной школе. С 1808 по 1840-е гг. был гл. архитектором московского Воспитательного дома. Много работал вместе с Д. И. Жилярди. Яркий представитель московского Ампира, Г. способствовал созданию стилевого единства облика Москвы после пожара 1812 (дом Лопухина — Станицкой, ныне Музей Л. Н. Толстого на Кропоткинской ул., 1817—22; дом № 8 на ул. Мархлевского, 1843—44; церковь Большого Вознесения у Никитских ворот, 1820-е гг., приписывается Г.). Построил также 3-ярусную церковь (1826—28, уничтожена немецкими фашистами в 1941 ) и усадебный дом (ныне санаторий; 1830-е гг.) в с. Ершово близ Звенигорода (Московской обл.). В последний период творчества работал в духе эклектической архитектуры середины 19 в. Блестящий мастер чертежа, акварели, рисунка, Г. оставил большое архитектурно-графическое наследие.
         Лит.: Архитектор Афанасий Григорьевич Григорьев, Каталог выставки, М., 1969.
        А. Г. Григорьев. Дом Лопухина — Станицкой (ныне Музей Л. Н. Толстого) на Кропоткинской улице в Москве. 1817—1822.
V
Григорьев
        Василий Николаевич (1852, Москва, — 1925, там же), русский статистик, экономист, публицист народнического направления. Неоднократно подвергался административным преследованиям, ссылке за революционную пропаганду. В 1882 принял участие в организации и деятельности статистического бюро Рязанского губернского земства, но был сослан, а 4 тома его «Сборника статистических сведений по Рязанской губернии» уничтожены властями. С 1886 по 1917 работал в статистическом отделении Московской городской управы. Печатался в журнале «Юридический вестник», «Русская мысль», «Русские ведомости». Основные работы Г.: «Предметный указатель материалов в Земско-статистических трудах с 1860-х гг. по 1917» (в. 1—2, 1926—27), «Кустарное замочно-ножевое производство Павловского района» (1881). В. И. Ленин, используя статистические материалы из работ Г. в книге «Развитие капитализма в России», критиковал последнего за идеализацию мелкого производства.
         Лит.: Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд.. т. 3, с. 736.
VI
Григорьев
        Иван Антонович (1902 — 30.7.1942), один из организаторов партизанской борьбы в Карелии в период Великой Отечественной войны 1941—45, майор. Член КПСС с 1922. Родился в семье крестьянина-карела, в с. Паданы, ныне Карельской АССР. В 1919 добровольно вступил в Красную Армию. В начале Великой Отечественной войны возглавил партизанский отряд, с октября 1941 командовал батальоном особого назначения Карельского фронта, с февраля 1942—1-й партизанской бригадой. Бригада Г. за зиму 1941—42 провела 67 боевых операций в тылу противника. Летом 1942 бригада в течение 56 дней совершила 700-км рейд по тылам врага, уничтожив свыше 750 солдат и офицеров противника. 30 июля бригада была окружена врагом в районе Сегозёрских лесов. В бою на высоте 264,9 Г. был четырежды ранен, но продолжал руководить отрядом. При прорыве из окружения и разгроме врага геройски погиб. Награжден орденом Ленина и орденом Красной Звезды. Похоронен в с. Паданы.
VII
Григорьев
        Иосиф Федорович (28.5.1890, Петербург, — 14.5.1949), советский геолог, специалист в области геологии рудных месторождений, академик АН СССР (1946; член-корреспондент 1939). По окончании Петроградского горного института (1916) изучал Рудный Алтай; с 1918 работал в Геолкоме. С 1921 впервые в СССР начал читать в Горном институте курс минераграфии. В 1929—36 вёл курс рудных месторождений в Московской горной академии. С 1933 работал в Геологическом институте АН СССР (в 1941—42 и 1947—49 директор). В 1939—41 и в 1942—46 заместитель председателя Комитета по делам геологии при СНК СССР. Во время Великой Отечественной войны 1941—45 был членом Комиссии по мобилизации природных ресурсов на нужды обороны страны. Участвовал в правительственных комиссиях по экспертизе и оценке рудных месторождений основных рудоносных провинций СССР. С именем Г. связано зарождение металлогенических исследований в СССР. Разработал минераграфические методы исследования руд и впервые дал классификацию структур руд. Награжден 2 орденами, а также медалями.
         Лит.: Щербаков Д. И. [и др.], О научной деятельности акад. Иосифа Федоровича Григорьева, «Изв. АН СССР. Серия геологическая», 1965, № 11.
         Ф. И. Вольфсон.
        И. Ф. Григорьев.
VIII
Григорьев
        Николай Петрович (1822—1886), участник кружка М. В. Петрашевского (См. Петрашевский). Поручик лейб-гвардии конно-гренадерского полка. Сын генерал-майора. Посещал также кружок С. Ф. Дурова. Принял участие в подготовке антиправительственной литературы для издания в подпольной типографии, задуманной петрашевцами, написал агитационный рассказ для солдат — «Солдатская беседа». По делу петрашевцев был приговорён к смертной казни, выведен на расстрел в присутствии своего полка 22 декабря 1849. По конфирмации отправлен на Нерчинскую каторгу. В 1856 выпущен на поселение и в 1857 в состоянии умственного расстройства отдан на попечение родных в Н. Новгород.
         Лит.: Дело петрашевцев, т. 1—3, М. — Л., 1937—51; Лейкина-Свирская В. Р., Петрашевцы, М., 1965.
IX
Григорьев (настоящая фамилия — Кацман)
        Роман Григорьевич [р. 1(14).10.1911, Никитовка, Донецкая обл.], советский кинорежиссёр, заслуженный деятель искусств РСФСР (1965) и Узбекской ССР (1964). Член КПСС с 1942. С 1933 работает на Центральной студии документальных фильмов (Москва). В годы Великой Отечественной войны 1941—45 был главным редактором студии, возглавлял работу фронтовых киногрупп. Как режиссёр работает с 1945. Снял фильмы: «Болгария» (1946), «На страже мира» (1948, Государственная премия СССР, 1949), «Слава труду» (1949, совместно с А. И. Медведкиным и М. Е. Славинской; Государственная премия СССР, 1950), «Счастье трудных дорог» (1955, совместно с И. М. Посольским), «О Москве и москвичах» (1956), «Магистраль» (1964), «Москва, улица Горького» (1966), «Люди в пути» (1968) и др. Наиболее крупная работа Г. — фильм «Люди голубого огня» (1961). Награжден 2 орденами, а также медалями.
X
Григорьев
        Сергей Алексеевич [р. 22.6 (5.7).1910, Луганск, ныне Ворошиловград], советский живописец, народный художник УССР (1951), действительный член АХ СССР (1958). Член КПСС с 1941. Учился в Киевском художественном институте (1928—32) у Ф. Г. Кричевского; преподавал там же (1934—60; с 1948 профессор). Тщательно написанные, с меткими жизненными подробностями картины Г., посвященные проблемам советской морали и воспитания молодёжи, а также миру детей, оказали заметное влияние на развитие советского бытового жанра. Произведения: «На собрании» (1947, Харьковский художественный музей); «Приём в комсомол» (Музей украинского изобразительного искусства УССР, Киев) и «Вратарь» (Третьяковская галерея) — оба 1949 (Государственная премия СССР, 1950); «Обсуждение двойки» (1950; Государственная премия СССР, 1951) и «Вернулся» (1954) — оба в Третьяковской галерее. Награжден 3 орденами, а также медалями.
         Лит.: Афанасьев В. А., Сергей Алексеевич Григорьев, М., [1967].
        С. А. Григорьев. «Вратарь». 1949. Третьяковская галерея. Москва.
XI
Григорьев
        Сергей Григорьевич [12(24).10.1874, Москва, — 29.8.1931, там же], советский географ. В 1897 окончил Московский университет, с 1909 преподавал географию там же (с 1918 профессор). Путешествовал по Средней Азии, Алтаю, Южному Уралу, Кавказу, Крыму, центральным районам Европейской части, Украине, Канину и Кольскому полуостровам и др., а также по многим странам Западной Европы и Ближнего Востока. Занимался главным образом страноведением. Совместно с А. А. Крубером, А. С. Барковым и С. В. Чефрановым Г. составлены учебники и учебные пособия по всем материкам, а также по географии России, сыгравшие большую роль в улучшении преподавания географии.
         Соч.: Крыша мира (Памир), М., 1922; Полуостров Канин, т. 1, М., 1929; Вокруг Южного полюса, 3 изд., М., 1937.
         Лит.: Борзов А., Профессор С. Г. Григорьев. [Некролог], «Землеведение», 1931. т. 33, в. 3—4; Шокальский Ю., Сергей Григорьевич Григорьев. [Некролог], «Изв. Географического общества», 1932, т. 64. в. 2—3.
XII
Григорьев (настоящая фамилия — Григорьев-Патрашкин)
        Сергей Тимофеевич [2(14).10.1875, Сызрань, — 20.3.1953, Москва], русский советский писатель. Начал печататься в 1899. Много странствовал по России. Автор исторических романов и повестей для детей и юношества: «Мальчий бунт» (1925), «Беркокантонист» (1927), «Александр Суворов» (1939, переработанное издание 1950), «Малахов курган» (1941, полное издание 1944), «Победа моря» (1945), приключенческих повестей «С мешком за смертью» (1924) и «Тайна Ани Гай» (1925). В остросюжетных романтических книгах Г. воспеваются отвага, верность и мужество. Награжден орденом Трудового Красного Знамени.
         Соч.: Собр. соч., т. 1—4 и 8, М., 1927; Собр. соч., т. 1-4, М.. 1959-61.
         Лит.: Куклис Г. С., С. Григорьев, М., 1955; Житомирова Н. Н., Творчество С. Т. Григорьева, Л., 1960.

Современная Энциклопедия

ГРИГОРЬЕВ Аполлон Александрович (1822 - 64), русский литературный и театральный критик, поэт. Создатель так называемой органической критики: статьи о Н.В. Гоголе, А.Н. Островском, А.С. Пушкине, М.Ю. Лермонтове, И.С. Тургеневе, Н.А. Некрасове, А.А. Фете и др. По мировоззрению почвенник. В лирике Григорьева - раздумья и страдания романтической личности: цикл "Борьба" (полное издание 1857), в том числе стихи-романсы "О, говори хоть ты со мной..." и "Цыганская венгерка", цикл "Импровизации странствующего романтика" (1860). Поэма-исповедь "Вверх по Волге" (1862). Автобиографическая проза.

1000 кратких биографических данных

Р. - с.-д. литератор. Во время войны был сотрудником умеренно-интернационалистского журнала "Летопись", издававшегося Горьким. В последнем он помещал главным образом корреспонденции из Италии. В дни керенщины Григорьев был сотрудником "Новой Жизни". Как и большинство новожизненцев Октябрьскую Революцию он встретил с неприязнью, а позже занимался на страницах этой газеты резкой критикой Советской власти. В годы гражданской войны Григорьев подвизался на Украине, как умеренный меньшевик, ужившийся при режиме Деникина.

Ономастикон

см. ГРИГАНОВ

Энциклопедия Отечеcтво

1.
ГРИГОРЬЕВ Александр сын Лыков (1630-е гг.- после 1676), пушечный и колокольный мастер. Работал на московском Пушечном дворе с 1651. Отлил в 1655 Большой Успенский колокол (128 т) для Успенской звонницы Московского Кремля (погиб при пожаре 1701); в 1668 -Большой Благовестник (Саввино-Сторожевский монастырь близ Звенигорода; разбит в 1941), считавшийся самым звучным колоколом России, и др.
2.
ГРИГОРЬЕВ Анатолий Иванович (род. 1943), физиолог, академик РАН (1997). Исследует механизмы адаптации физиологических систем организма к условиям длительной невесомости и последующего влияния земной гравитации. Государственная премия СССР (1989).
3.
ГРИГОРЬЕВ Андрей Александрович (1883-1968), физикогеограф, академик АН СССР (1939). Организатор (1918) и первый директор Института географии АН СССР (до 1951). Разработал учение о географической оболочке Земли; дал анализ природных условий различных географических поясов Земли. Государственная премия СССР (1947).
4.
ГРИГОРЬЕВ Аполлон Александрович (1822-64), русский литературный и театральный критик, поэт. Создатель т. н. органичной критики: статьи о Н. В. Гоголе, А. Н. Островском, А. С. Пушкине, М. Ю. Лермонтове, И. С. Тургеневе, Н. А. Некрасове, А. А. Фете и др. По мировоззрению почвенник. В центре лирики Григорьева - раздумья и страдания романтической личности: цикл "Борьба" (полное изд. 1857), в т.ч. стихи-романсы "О, говори хоть ты со мной..." и "Цыганская венгерка", цикл "Импровизации странствующего романтика" (1860). Поэма-исповедь "Вверх по Волге" (1862). Автобиографическая проза. Воспоминания.
5.
ГРИГОРЬЕВ Афанасий Григорьевич (1782-1868), архитектор, один из создателей т. н. московского ампира, уютно-камерного варианта зрелого русского классицизма. Способствовал созданию стилевого единства застройки Москвы после пожара 1812. Среди построек: дома Селезнёвой (ныне Музей А. С. Пушкина, 1814), Лопухина-Станицкой (ныне Музей Л. Н. Толстого, 1817-22) и др.
6.
ГРИГОРЬЕВ Борис Дмитриевич (1886-1939), живописец и график. С 1919 за границей (с 1921 в Париже). Отталкиваясь от наследия П. Сезанна, опыта французских кубистов (П. Пикассо, Ж. Брак и др.), создал оригинальный стиль, отмеченный жизненным полнокровием, яркой декоративностью, тонким гротеском (многочисленные портреты, в т. ч. В. Э. Мейерхольда, 1916; пейзажи, графический цикл "Расея", 1916-19).
7.
ГРИГОРЬЕВ Валерий Николаевич (род. 1941), председатель Законодательного собрания Оренбургской области с 1994. С 1990 заместитель председателя, затем председатель Оренбургского областного совета народных депутатов.
8.
ГРИГОРЬЕВ Иосиф Фёдорович (1890-1951), геолог, академик АН СССР (1946). Труды по геологии рудных месторождений; разработал минераграфические методы исследования руд; впервые дал классификацию структур руд. Репрессирован.
9.
ГРИГОРЬЕВ Николай Александрович (1878-1919), штабс-капитан. В 1919 командир 6-й украинской советской дивизии, в мае выступил против советской вла'сти. После разгрома (май-июль) бежал в ставку Н. В. Махно, где был убит.
10.
ГРИГОРЬЕВ Сергей Алексеевич (1910-88), живописец, народный художник СССР (1974), действительный член АХ СССР (1958). В 40-50-х гг. писал назидательно-дидактические картины, посвящённые молодёжи ("Приём в комсомол", 1949; "Обсуждение двойки", 1951). Государственные премии СССР (1950, 1951).

Литературная энциклопедия

1. Аполлон Александрович [1822—1864] — русский критик и поэт. Р. в Москве, в семье чиновника. По окончании юридического факультета служил чиновником в Петербурге. В 1846 выпустил книжку стихотворений. Печатает статьи и переводы в разных малозначительных изданиях, изредка помещая свои работы в более крупных (театральные рецензии в «Отечественных записках»), пока не становится членом так наз. «молодой редакции» «Москвитянина», которой Погодин — издатель этого журнала — передал свой орган, находившийся в состоянии упадка. «Молодая редакция» группировалась вокруг двух писателей, сотрудников «Москвитянина» — Островского и Писемского. Литературно-критические статьи Г. являются в значительной степени прославлением обоих этих писателей, в особенности Островского. В своей автобиографии Г. сам красноречиво свидетельствует о том, какое огромное значение имел для него Островский. Не Пушкин, не Тургенев, о к-рых он был такого высокого мнения, а именно автор «Бедной невесты» и «Бедности не порок» позволил ему осознать себя. Отсюда — восторженный культ Островского, провозгласившего, по мнению критика, «новое слово» в лит-ре. В третьем номере «Москвитянина» за 1853 год появляется статья Григорьева, специально посвященная Островскому: «О комедиях Островского и их значении в литературе и на сцене». «Новое слово Островского, — заявляет он, — есть самое старое слово — народность». Но что такое собственно народность? Ответу на этот вопрос посвящена статья Г., написанная в форме письма к И. С. Тургеневу и напечатанная в 1860 году в «Русском мире». Народность в данном здесь толковании есть конечно не что иное, как национальность. Г. прекрасно отдавал себе отчет в том, что, говоря о нации, нужно иметь в виду не весь «народ», а «передовые его слои». Кого же разумел Григорьев под «передовыми слоями» русской нации? Так как речь идет о пьесах Островского, так как Островский назван именно национальным поэтом, то очевидно передовые слои русской нации — это те самые, которые изображены этим писателем, сказавшим свое большое новое слово, т. е. выросшее из крестьянства и мещанства русское купечество, близкое по своему умственному тонусу к своей исходной ячейке, к крестьянству и мещанству, еще не затронутым европейской цивилизацией. А что это именно так, что под нацией Григорьев мыслил купечество на фоне крестьянства, с
5 совершеннейшей точностью сказано им в его письме к старшим славянофилам, с которыми «молодая редакция» «Москвитянина» находилась в несомненном, хотя и довольно далеком родстве. «Убежденные, как вы же, — говорит здесь Г., — что залог будущего России хранится только в классах народа, сохранившего веру, нравы, язык отцов, в классах, не тронутых фальшью цивилизации, мы не берем таковым исключительно одно крестьянство: в классе среднем, промышленном, купеческом по преимуществу, видим старую извечную Русь». С точки зрения инстинктивного, ощупью шедшего идеолога «среднего класса», «преимущественно купеческого», расценена Г. и вся лит-ра дворянского периода. Наибольшее значение придается критиком «Москвитянина» тем двум дворянским писателям, к-рые в своей психике и в своем творчестве отразили и воплотили процесс эмансипации самосознания общества из-под власти идеологии «касты» во имя утверждения идеологии «народности», к-рые на место типа кастового, аристократического, «хищного» поставили тип национальный, народный, «смиренный». Это, с одной стороны, Пушкин, — творец фигуры Белкина, — с другой — Тургенев, — автор романа «Дворянское гнездо». Как итог борьбы национального против кастового, родился у Пушкина образ Белкина — первое художественное оформление «критической стороны нашей души, очнувшейся после сна, в к-ром грезились ей различные миры». Дело Пушкина продолжил Тургенев. Белкин, — еще только «отрицательное состояние», некоторого рода схема, — превращается в живого человека — в Лаврецкого. Между тем как отец Лаврецкого — представитель касты, вольтерианец, грезил во сне о чужих мирах, герой «Дворянского гнезда», в чьей душе глубоко отзываются «воспоминания детства и семейные предания, быт родного края и даже суеверия», возвращается «на родную, его взрастившую почву», и здесь он «живет впервые полной, гармоничной жизнью». Белкин и Лаврецкий рисуются так. обр. критику «Москвитянина» как два момента в развитии и росте национального самосознания или как два этапа на пути к раскрепощению общества от власти идеологии касты (дворянства) во имя утверждения самосознания «среднего класса», купеческого, буржуазного. Процесс этот нашел свое завершение в творчестве Островского, который закрепил в своих пьесах победу «нации», «народности», над «кастой» и являет так. обр. по отношению к Пушкину и Тургеневу уже не «контурами» набросанный, а «красками» исполненный «образ народной нашей сущности». Как идеолог «среднего класса» (хотя и недоработавшийся до четкого самосознания), Г. должен был относиться одинаково сдержанно как к славянофилам, так и к западникам. От славянофилов классического направления его отделяло убеждение, что будущее России — не в крестьянстве, а именно
6 в «среднем классе», «преимущественно купеческом». Разногласие Г. и Хомякова — К. Аксакова было расхождением между славянофильством буржуазным и славянофильством помещичьим. Ему, идеологу купеческого класса, должен был претить и тот «социалистический» оттенок, который лежал на учении об общине старших славянофилов — славянофилов-помещиков. Расходясь со славянофилами, Г. не мог дружить, естественно, и с западниками. Если славянофильство было для Г. неприемлемым, как идеология известных слоев помещичьего класса, то западничество он отвергал главным образом за его централизаторские тенденции и за его культ идеи «человечества», следовательно как формальную идеологию прежде всего промышленной буржуазии европейского типа. Расходясь как со славянофилами, так и с западниками, Г. не мог сочувствовать, естественно, и социализму. Отвергая и славянофильство, и западничество, и социализм, Г. вместе с тем инстинктивно находился в поисках такой теории, которая могла бы служить опорой для его собственной позиции как идеолога того класса, на который он очень отчетливо ориентировался. Но мыслитель не очень крепкий, идеолог класса, социально и политически незрелого, он не сумел изобрести ничего иного, как ту теорию, к-рую он назвал «органической». В одной из своих статей («Парадоксы органической критики») Г. пытается собрать все те книги, которые могло бы назвать своими то «направление мышления», к-рое он окрестил «органической критикой» (критика здесь не только в смысле лит-ой критики), и уже один этот перечень книг — достаточно пестрый и сумбурный. Это — сочинения Шеллинга «во всех фазисах его развития», Карлейль, отчасти Эмерсон, несколько этюдов Ренана, сочинения Хомякова. Это — книги, «собственно принадлежащие органической критике». Затем имеется ряд книг, которые могут служить
7 «пособиями», например труд Бокля, книга Льюса о Гёте, сочинения Шевырева, статьи Белинского «до второй половины 40-х годов» и т. д. Основным базисом «органической теории» является философия Шеллинга. Метафизика Шеллинга, перенесенная в область общественно-историческую, учит тому, что «народам и лицам возвращается их цельное самоответственное значение». Эта формула «разбивает кумир, к-рому приносились требы идольские, кумир отвлеченного духа человечества и его развития» (Гегель). «Развиваются народные организмы. Каждый таковой организм, так или иначе сложившийся, вносит свой органический принцип в мировую жизнь. Каждый таковой организм сам по себе замкнут, сам по себе необходим, имеет полномочие жить по законам, ему свойственным, а не обязан служить переходной формой для другого...» («Взгляд на современную критику искусства»). Формула Шеллинга (в противовес гегелевскому апофеозу человечества) служила оправданием права на самостоятельное существование русской народности, а «русская народность» была представлена в глазах сторонника органической теории преимущественно «средним классом», «еще не тронутым фальшью цивилизации». Эстетические и литературно-критические взгляды Г. не только не противоречат его позиции идеолога «среднего класса», но вполне гармонически с ней сочетаются и логически из нее вытекают. Для него, как для идеолога здорового, поднимающегося, оформляющегося класса, естественно, совершенно неприемлема теория чистого искусства, и он прекрасно чувствовал и понимал, что подобная теория есть плод упадочного состояния общества и классов. «Не только в нашу эпоху», но «в какую угодно истинную эпоху искусства», так называемое «искусство для искусства» по существу немыслимо. А если истинное искусство не может быть «чистым», отрешенным от жизни, то естественно теряет всякий смысл, всякое право на существование так называемая эстетическая, «отрешенно художественная», или «чисто техническая» критика. Все эти рассуждения о плане созданий, о соразмерности частей и т. п. бесполезны «для художников», ибо последние «сами родятся с чувством красоты и меры», и для «массы», ибо «нисколько не уясняют ей смысл художественных произведений». Всякое истинное искусство всегда представляет собой выражение «жизни общественной». «Через посредство жизни творца» произведения искусства связаны «с жизнью эпохи». «Они выражают собой то, что есть живого в эпохе, часто как бы предугадывают вдаль, разъясняют или определяют смутные вопросы, сами нисколько, однако, не поставляя себе такое разъяснение задачей». «Как в фокусе», искусство «отражает то, что уже есть в жизни, и то, что носится в воздухе эпохи. Оно уловляет вечно текущую, вечно несущуюся вперед жизнь, отливая моменты ее в вековечные формы. Творцом художественного
8 произведения является даже не столько художник, а скорее народ, к к-рому он принадлежит, и эпоха, когда он творит. Художник вносит в свои произведения — и свою личность и свою эпоху». «Он творит не один, и творчество его не есть только личное, хотя, с другой стороны, и не безличное, не без участия его души совершающееся». Поэтому-то «художество есть дело общее, жизненное, народное, даже местное». «Искусство воплощает в образы, в идеалы сознание массы. Поэты суть голоса масс, народностей, местностей, глашатаи великих истин и великих тайн жизни, носители слов, которые служат к уразумению эпох — организмов во времени — и народов — организмов в пространстве». А если искусство есть «выражение жизни», то единственной законной критикой является та, к-рая «присвоила себе название исторической». «Историческая критика рассматривает лит-ру, как органический продукт века и народа, в связи с развитием государственных, общественных и моральных понятий. Так. обр. всякое произведение лит-ры является на суд ее живым отголоском времени, его понятий, верований, убеждений и постольку замечательным, поскольку отразило оно жизнь века и народа». «Историческая критика рассматривает (далее) литературные произведения в их преемственной и последовательной связи, выводя их, так сказать, одно из другого, сличая их между собою, но не уничтожая одно в пользу другого». Наконец, «историческая критика рассматривает лит-ые произведения, как живой продукт общественной и моральной жизни, определяет, что произведение принесло, или лучше, отразило в себе живого, т. е. непременного, каких новых струн коснулось оно в душе человеческой, что, одним словом, внесло оно содержанием своим в массу познаний о человеке». Историческая критика может, однако, при известных условиях пойти по «ложному пути», а именно, стать критикой публицистической. В такую «ошибку» может впасть и «признанный критик», каким был «покойный Белинский», Белинский «второй половины 40-х годов». В конце 50-х и начале 60-х годов на арену русской общественности выступила, в лице Добролюбова и в особенности Чернышевского, революционная мелкобуржуазная интеллигенция, восторжествовала по всей линии публицистическая критика шестидесятников, и Григорьев, раздосадованный победой этих «семинаристов-социалистов», резко восстал против Чернышевского, на тот «варварский взгляд на искусство, который ценит значение живых созданий вечного искусства постольку, поскольку они служат той или другой поставленной теории, цели». Если раньше Григорьеву приходилось отстреливаться от дилетантов, превращавших искусство в забаву, то теперь он обрушивался с еще большей ненавистью на социалистов, для которых «вечное» искусство было лишь средством «рабски служить жизни».
9 В лице Г. выступает так. обр. на арену лит-ой критики, и отчасти публицистики, тот же самый класс, который в лице Островского нашел своего писателя-драматурга. Этот класс — «средний», «купеческий по преимуществу», — стоял в 40-е и 50-е гг. между классом помещиков и промышленников, с одной стороны, и классом мелкой разночинной буржуазии — с другой. Идеология Г. обращена поэтому с большей или меньшей враждебностью против обоих этих миров. Отсюда — его расхождение со славянофилами, его неприязнь к чистым западникам, его отрицание социализма. Этот класс стоял и между деградировавшим барством и восходившей разночинной интеллигенцией. Отсюда в области эстетической и литературно-критической — враждебное отношение Григорьева одинаково как к эстетическому взгляду на искусство и к эстетической критике, так и к утилитарному взгляду на искусство и к критике публицистической. В противовес обеим этим теориям — дворянской и мелкобуржуазной — Григорьев пытался построить из чужеземных материалов, главным образом из мыслей Шеллинга и Карлейля, свою теорию «органической критики», которая под флагом «русской народности» должна была отстоять право на существование в жизни и в литературе среднего класса, «нетронутого фальшью цивилизации», «сохранившего веру, нравы и язык отцов» — патриархальной и консервативной русской купеческой буржуазии. Как поэтом Г. заинтересовались лишь в XX веке. В его поэзии нашли отзвук воззрения идеолога торговой буржуазии. В стихотворении «Москва», где говорится о том, что когда-нибудь вновь загудит умолкнувший вечевой колокол, он прославляет древнюю торговую республику. С этой же очерченной выше идеологией связаны и его протесты против знати и абсолютизма. В драме «Два эгоизма», в поэме «Встреча» он зло высмеивает аристократию и дворянскую интеллигенцию, как западническую, так и славянофильскую, «столбовых философов». Но в лирике Г. есть другая, особая сторона. В ней отразилось чувство великого общественного сдвига его времени, крушения старого, патриархального быта. Сам поэт — питомец Замоскворечья, оторвавшийся от своей мещанско-чиновнической среды, — интеллигентный пролетарий, не находящий себе места ни в старом, ни в новом. Вечный скиталец, он недаром любит цыганский романс с его тоской и безудержностью. Этот культ «цыганщины» и привлек к Г. внимание крупного поэта, к-рому эти мотивы также были близки, — А. Блока. Блок заинтересовался Г., нашел в нем и его судьбе много общего с собой и тщательно собрал стихотворения Г., снабдив их примечаниями и вступительной статьей (изд. Некрасова). Влияние Г. на поэзию Блока несомненно (ср. «Снежную маску», «Вольные мысли» и др.). В отношении формы Г. также был предшественником Блока: он уже применял дольник, впоследствии разработанный Блоком.
10 Деятельность Г. как переводчика Беранже, Гейне, Гёте, Шиллера, Шекспира, Байрона, Софокла — должна быть также отмечена. Библиография: I. Собр. сочин., под ред. и со вступит. ст. Н. Н. Страхова (вышел лишь I т., СПБ., 1876); Собр. сочин., под ред. В. Саводника, М., 1915—1916 (14 выпусков); Стихотворения, М., 1915; Мои литературные и нравственные скитальчества, под ред. и с послесловием П. Сухотина, изд. К Ф. Некрасова, М., 1915; А. А. Григорьев. Материалы для биографии, ред. В. Княжнина, П., 1917 (произведения, письма, документы); Полн. собр. сочин., под ред. В. Спиридонова, т. I, П., 1918. II. Языков Н. (Н. Шелгунов), Пророк славянофильского идеализма, «Дело», 1876, IX; Венгеров С. А., «Молодая редакция» «Москвитянина», «Вестник Европы», 1886, II; Саводник В., А. А. Григорьев (Сочинения Григорьева, М., 1915, т. I); Княжнин В., Ап. Григорьев-поэт, «Русская мысль», 1916, кн. V; Лернер Н., Ст. в «Истории русской лит-ры XIX в.», изд. «Мир»; Гроссман Л., Основатель новой критики, сб. «Три современника», М., 1922; Бем А., Оценка А. Григорьева в прошлом и настоящем, «Русский исторический журнал», 1918, V; Сакулин П., Органическое мировосприятие, «Вестник Европы», 1915, VI; Его же, Русская литература и социализм, ч. 1, Гиз, 1924; Благой Д. Д., А. Блок и А. Григорьев, сб. «О Блоке», «Никитинские субботники», М., 1929; Фриче В. М., Ап. Григорьев, Ст. в «Истории русской критики», ред. Вал. Полянского, М., 1929, т. I; Рубинштейн Н., Ст. о Григорьеве в журн. «Литература и марксизм», кн. II, 1929. III. «Библиографию о Григорьеве» (328 номеров) см. в указ. выше «Материалах», под ред. В. Княжнина, стр. 352—363 и у Владиславлева, Русские писатели, изд. 4-е, Л., 1924. В. Фриче
2. Михаил Степанович [1890—] — современный литературовед. Ранние работы Григорьева посвящены разработке проблем психологической поэтики (в духе учения Потебни и Гершензона). В настоящее время Г. приближается к марксистской постановке литературоведческих проблем. Из работ Г. следует особо отметить его полемику с формалистами. Библиография: Введение в поэтику, ч. 1, изд. В. В. Думнова, М., 1924; Сценическая композиция чеховских пьес, изд. КУБС ВЛХИ, М., 1924; К вопросу об объективном истолковании художественного произведения (Психология критики), в сб. «Проблемы поэтики», М., 1925; Понятие материала и приема в теории литературы, «Звезда», 1926, II; Обнаженная формальная теория (по поводу книги Б. Энгельгардта), «На лит-ом посту», 1927, № 21; Кризис формализма, «Печать и революция», 1927, VIII; Биологический уклон в литературоведении, «На лит-ом посту», 1928, № 3; Творческие пути пролетарской литературы, «На лит-ом посту», 1928, № 9; Задачи критики, «На лит-ом посту», 1928, № 18; Форма и содержание литературно-художественного произведения, М., 1929. Большинство этих статей вошло в книгу М. Григорьева «Литература и идеология», М., 1929.
3. Рафаил. Этот лит-ый псевдоним принадлежит двум современным писателям: 1. марксисту, автору критико-биографических очерков о Горьком и Короленко (М., 1925), старому сотруднику соц.-дем. изданий и 2. беллетристке Раисе Григорьевне Лемберг-Лифшиц [1883—]. Широкое внимание читательских масс и оживленную критику (от черносотенных до марксистских органов печати) вызвал написанный в 1907—1909 и вышедший в свет лишь в 1913 роман Г. «На ущербе». Здесь изображено начало распада мелкобуржуазной интеллигенции после неудачной революции, отход революционеров-попутчиков от пролетарских масс. Не характеризуя социальных взаимоотношений эпохи (пролетариат служит лишь фоном для драматических переживаний героев), этот роман отображает исторические судьбы русской интеллигенции в революции. Библиография произведений Лемберг-Лифшиц: На ущербе, Роман, СПБ., 1913, два изд. (последнее изд., Гиз, М., 1927), Недавнее, Роман, 1915.
11 II. О романе «На ущербе» см. статьи Л. Н. Войтоловского, «Киевская мысль», 1913, № 43 и В. Кранихфельда, Литературные отклики. Метаморфозы, «Современный мир», кн. 3, 1913. III. Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русск. марксистской критики, изд. 4-е, Гиз, М., 1928.
4. Сергей Тимофеевич [1875—] — современный детский писатель. По своей тематике произведения Г. делятся на три цикла. Первый — посвящен эпохе военного коммунизма, героическим эпизодам гражданской войны («Тонькин танк», «Белый враг», «Красный бакен»), борьбе за хлеб («С мешком за смертью») и т. д. Другая группа повестей Г. — исторические повести: «Мальчий бунт» (стачка морозовских ткачей), «Флейтщик Фалалей» (декабрьское восстание), «Берко кантонист» (быт николаевской казармы, с ее муштровкой и бесчеловечным режимом). Третья группа — рассказы Г. на технические темы («Волга и Волчок», «Радио на море Сале» и др.). Книжки Г. всегда построены на свежем, умело собранном фактическом материале. Однако они чересчур сложны для детского читателя своей композиционной структурой и сжатостью языка. Что всего важнее, Григорьев не справляется в них с современными социальными заданиями. В «Коммуне Мак-Гила» [1926] образы коммунаров даны схематично, история создания коммуны — неубедительна. Эти темы и образы выходят за пределы социальных возможностей Г. как писателя иного класса. Библиография: I. Писатели (автобиографии и портреты русских прозаиков), изд. «Современные проблемы», М., 1926 (краткий биографич. очерк). II. Григорьев М. А., Детские книги Григорьева, «Печать и революция», 1928, кн. III (характеристика творчества). III. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М., 1928.

Если вы желаете блеснуть знаниями в беседе или привести аргумент в споре, то можете использовать ссылку:

будет выглядеть так: ГРИГОРЬЕВ

будет выглядеть так: Что такое ГРИГОРЬЕВ