ДРУГОЙ

Идеографический словарь

^ отличающийся (от кого)
^ с, этот
другой - не этот, не такой; не принадлежащий этому (в # комнате).
другие.
иной.
а (а, может быть, так сделать?).
Ў остальной
v иностранный, перевод, чужой (индивид)

Орфографический словарь Лопатина

друг`ой, друг`ой

Словарь Даля

ДРУГОЙ, ·*архан. другой, следуюший за первым, второй; первой, другой, третий.
Иной, инный, не тот или не этот. Нет ли другой бритвы, эта тупа
Такой же точно, вполне сходный. ·стар. дружка, товарищ, помощник по должности, службе. А в других был у воеводы имрек. Это другой ты. Он словно другой Наполеон. Один говорит пьян, другой говорит пьян, поди, ложись спать! Одной рукой собирай, другою раздавай. В одной руке пусто, в другой ничего. Степашка, есть ли другая баклажка Обычай дорогой, что выпить по другой! Одно за другим: одно к одному. От беды бежал, да на другую напал (да в напасть попал). Потужи о себе, а там, и о других. Не нашел в себе - не ищи и в других.' Чего себе не хочешь, того и другому (и другу) не твори. Хоть бы худое, да другое (да иное). Один не годится, другой хоть брось, третий маленько похуже обоих. Не будет Маланьи, будет другая. Что мне до других, был бы я сыт (жив)! Добрая жена, да жирные щи, так другого добра не ищи! Другак муж., ·*дон. настой воды на виноградных выжимках.
Другак и первак ·*орл. два разбора хлебные зерна, собо отвеваемые из чела я озадка; за озадком лежит уже ухвостье.
Иногда то же чти друган муж. второй налив пива или квасу, жидкая, расхожая бражка, второго налива, уже по спуске сусла; такой же квас или булыч.
Другак, второй рой в лето из улья, второй вывод.
От этого улья другак, отроился.
Лук другак, лук репчатый, на другой год после первака: третьяк уже плоховат, а далее четвертака он не идет. Другач муж. вещь или товар второго разбора, как первач первого, третьяк третьего. Мука первач, первого размола; другач, второго, вторичного, перемолотые высевки первача. Другоня, другонька, другошка ·об. другой, второй, в виде клички лошади, коровы. Дружачка ·об., ·*курск. подружье, подруга, напр. оба супруга друг другу. что твой друужачка Другиждо или другожды, другоредь, другоряд, другончики, другорижды нареч. другой, в другой раз, вторично или еще раз, ещежды, снова, опять Другомя ·*сев. другим образом, на другой лад, иначе, инако. Другонде нареч. в другом или в ином месте, иногде, не тут или не там. Другоякий ·*сев. иной, не такой, инаковый, другого вида, рода. Другояк, другояко нареч., ·*сев. другомя, не так, иначе, на другой, иной лад, иным родом, способом. Другоданый, другодан ·*вологод. вторично или вдвойне данный, или второй по счету из числа данных. Перводаный помер у нас, а это другодан. Другоженец, другожен муж., ·*тамб. вдовец, вторично женившийся; другомужня жена, вдова, вышедшая за второго мужа; второженец и второмужняя, второмужатка. Другомилый, второй из милых, милейший по первом. Другонадцать ·*костр. другонцать ·*ряз. двенадцать, дванадесять. Другонцатый день. Другонравный, другомилый, второй из полюбившихся. Другопервый, первый, псрвейший из вторых: лучший из второго разбора, второпервый. Другопущеник муж. -ница жен. второй из числа пущеных; второй постоялец. Другосборный, второсборный, другого или второго сбора. Другосборный чай.

Словарь Ожегова

ДРУГ’ОЙ, -ая, -ое.
1. прил. Не этот, не данный. В д. раз поговорим. На другом берегу (на противоположном). И тот и д. (оба, каждый из двух).
2. прил. Не такой, иной. Стал совсем другим. Думает одно, а говорит другое (сущ.). Это другое дело (это меняет положение, заставляет думать иначе).
3. прил. Второй, следующий. На д. день.
4. мест. неопред. Некоторый, какой-нибудь иной (разг.). Д. бы благодарил, а ты недоволен.
5. другой, -ого, муж. Кто-то иной, не сам. Заботиться о других.
• Другими словами говоря иначе, иными словами.
По-другому иным способом, иначе. Так не получается попробую по-другому. Припугнули, так заговорил по-другому.
По-другому сказать, вводн. то же, что иначе сказать, иначе говоря.
жен. другая, -ой (к 5 знач.).

Словарь синонимов Абрамова

иной, видоизмененный, непохожий, новый, второй. Это – другое дело. Это дело десятое. Это – особь статья. Прот. "Одинаковый". Ср."Разный и Противоположный". См. подобный, противоположный || в одноухо войти, в другое выйти, выдавать одно за другое, из другой оперы, и тот и другой, один, другой – и обчелся, один за другим, одна заря выгонит, другая вгонит, принять одного за другого, сам-друг, чтобы другим неповадно было, чтобы другим повадки не было

Словарь Ушакова

ДРУГ’ОЙ, другая, другое.
1. Не тот, не этот. Дай мне другой нож, этот тупой. Об этом поговорим в другое время и в другом месте.
Не такой, иной, отличный от данного. У него были совсем другие намерения. После женитьбы он стал другой.
2. Следующий после первого; второй. Уже другой месяц, как он в отсутствии. Спросили одного встречного, другого, третьего - никто не знал. На другой день. Поживем месяц, другой и уедем.
3. Такой же, как кто-нибудь, равный, почти тождественный с ним. Это - другой Наполеон.
4. в знач. сущ. другой, другого, ·муж. Кто-нибудь иной, не сам, посторонний. Он думает только о себе и никогда не заботится о другом. Не обращай внимания на других, делай по-своему.
5. в знач. сущ. другое, другого, мн. нет, ср. Что-нибудь не то, иное, отличное от данного. Ему говоришь одно, а он делает совсем другое.
• И тот и другой - оба, каждый из двух. Тот или другой - см. тот. Другими словами, в знач. вводного слова - выражаясь, говоря иначе. Это другое дело (·разг.) - это изменяет положение, заставляет отнестись иначе. В другой раз (в знач. нареч.; ·прост.) - иногда.

Толковый словарь Ефремовой

[другой]
1. м. разг.
Кто-то иной, не сам.
2. м. разг.
1) Ни один из названных или из известных.
2) Кто-л. посторонний, чужой.
3. прил.
1)
а) Не этот, не данный.
б) Противоположный (о стороне, крае и т.п. чего-л.).
в) Употр. при противопоставлении.
2) Отличный от данного, прежнего; иной.
3)
а) разг. Второй, следующий.
б) Употр. при приблизительном указании количества, продолжительности чего-л.
4) разг. Некий, некоторый.
4. местоим. разг.
Некоторый, какой-нибудь, иной.

Этимологический словарь Крылова

Восходит к той же основе, что и <<друг>>, и имело такое же первоначальное значение. Новое значение ("иной") развилось на основе оборота друг друга, друг другу. См. <<друг>>.

История философии. Энциклопедия

ДРУГОЙ, - понятие современной философии, представляющее собой персонально-субъектную артикуляцию феномена, обозначенного классической традицией как "свое иное" (Гегель) и обретающее статус базового в рамках современного этапа развития философии постмодернизма (см. After-postmodernism), фундируя собой стратегическую программу "воскрешения субъекта". Данная программа формируется в поздней (современной) философии постмодернизма на основе своего рода коммуникационного поворота в артикуляции философской проблематики. Оформление коммуникационной (современной) версии постмодернистской философии осуществляется на базе синтеза идей диалогизма, высказанных в рамках неклассической философии (экзистенциальный психоанализ, современная философская антропология, философская герменевтика, философия католического аджорнаменто и философская концепция языковых игр). - Прежде всего, сюда относятся идеи о так называемом "коммуникативном существовании": "бытие-с" у Хайдеггера, "со-бытие с Д." у Сартра, "бытие-друг-с-другом" у Бинсвангера, "отношение Я - Ты вместо Я - Оно" у Бубера, "преодоление отчаяния благодаря данности Ты" у О.Ф.Больнова, "малый кайрос" как подлинность отношения Я с Ты у П.Тиллиха и т.п. Так, например, в рамках данной постмодернистской программы чрезвычайно актуальное звучание обретает тезис Сартра "мне нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия, Для-себя отсылает к Для-другого", - подлинное бытие "Я" возможно лишь как "бытие-с-Пьером" или "бытие-с-Анной", т.е. "бытие, которое в своем бытии содержит бытие другого" (Сартр). Столь же созвучной оказывается для коммуникационной стратегии постмодернизма позиция Рикера, полагавшего, что "исходный образец обратимости обнаруживает себя в языке - в контексте интерлокуции. В этом отношении показателен обмен личными местоимениями: когда я говорю другому "ты", он понимает это для себя как "я". Когда же он обращается ко мне во втором лице, я переживаю его для себя как первое. Обратимость затрагивает роли как говорящего, так и слушающего, предполагая - как в отправителе, так и в реципиенте сообщения - способность указать на себя. Но обратимы только сами роли. - Идея незаместимости учитывает личности, которые эти роли играют. И в дискурсивной практике, в отличие от языковой интерлокуции, незаместимость проявляется в фиксированном использовании местоимения "я", его закреплении". Способ бытия есть, по Сартру, "быть увиденным Д.", подобно тому, как механизм конструирования "Я" основан, по Гадамеру, на "опыте Ты", и главное содержание этого опыта есть "свободное перетекание Я в Ты". - Каждый из коммуникативных партнеров не только "является значащим для другого", но и "обусловлен другим", и именно поэтому, по словам Левинаса, "каждый, кто говорит "Я", адресуется к Другому". В такой системе отсчета возможна лишь единственная форма и единственный способ бытия "Я" - это бытие для Д., зеркало которого заменило собою разбитое зеркало прежнего объективного и объектного мира классической культуры. В противоположность классической философской традиции, в рамках которой определенность человеческого сознания задавалась его интенцией отношения к объекту (и даже в противоположность постмодернистской классике, в рамках которой децентрированная субъективность неизменно была погружена в текстологически артикулированную среду: как писал Гадамер, "игра речей и ответов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой"), современная версия постмодернизма определяет сознание посредством фиксации его интенции на отношение к Д. Фигура Д. становится фундаментальной и конститутивной семантической структурой в современных попытках постмодернистской философии реконструировать понятие субъекта. Вектор отношения субъекта к Д., в постмодернистском его видении, - это "метафизическое желание", репрезентированное в грамматическом звательном падеже (Левинас). (В сущности, в данном моменте современная культура вновь воспроизводит в своем философском дискурсе фигуры традиционной восточной натурфилософии: в частности, в постмодернистской концепции Д. могут быть усмотрены аналогии с древнекитайской концепцией спонтанности "цзы-жань", предполагающей самоопределение сущности посредством резонирования с другими (Другими) сущностями того же рода - "лэй". - Отсюда реминисценции постмодернистской философии по поводу традиционной восточной философии: программный "антиэллинизм" Деррида, обращение Кристевой к философии Китая, универсальный интерес постмодернизма к дзен-буддизму и т.п.) Результатом коммуникации выступает вновь обретенное философией постмодернизма "Я" - "Я", найденное, по Делезу, "на дне Д.". Так, по оценке Деррида, "фрагментарный человек" может быть собран только посредством Д. Таким образом, несущей организационно-смысловой фигурой современной версии постмодернистской философии становится фигура субъект-субъектных отношений (коммуникации). Центральная проблема постмодернистской концепции Д. конституируется как проблема подлинности коммуникации: как отмечает Лакан, "как только... ребенок столкнется с Другим, он немедленно теряет свою былую невинность и начинает защищаться от реальности посредством языка". В данном контексте даже в ситуации предельно коммуникативной, а именно - в ситуации отношения к Богу, "человеку нужна ложь, нужен посредник", ибо "не нужно веры, когда есть знание ложного мифа" (Жирар). В этом отношении подлинность субъект-субъектных отношений, позволяющая идентифицировать их как коммуникативные, может быть зафиксирована по такому критерию, как их неопосредованность. Максимальная степень последней возможна именно в отношении к Богу, ибо "христианский посредник сам себя устраняет" (Жирар), однако Бог не может рассматриваться как Д. в полном смысле этого слова, поскольку, выступая в качестве коммуникативного партнера для субъективного Я, Бог, тем не менее, не конституируется в качестве Д.: "Бог - не Другой. Это - Бог" (Р.Гвардини).
М. А. Можейко, Д. В. Майборода

История философии. Грицианов

понятие современной философии, представляющее собой персонально-субъектную артикуляцию феномена, обозначенного классической традицией как ‘свое иное’ (Гегель) и обретающее статус базового в рамках современного этапа развития философии постмодернизма (см. After-postmodernism), фундируя собой стратегическую программу ‘воскрешения субъекта’. Данная программа формируется в поздней (современной) философии постмодернизма на основе своего рода коммуникационного поворота в артикуляции философской проблематики. Оформление коммуникационной (современной) версии постмодернистской философии осуществляется на базе синтеза идей диалогизма, высказанных в рамках неклассической философии (экзистенциальный психоанализ, современная философская антропология, философская герменевтика, философия католического аджорнаменто и философская концепция языковых игр). — Прежде всего, сюда относятся идеи о так называемом ‘коммуникативном существовании’: ‘бытие-с’ у Хайдеггера, ‘со-бытие с Д.’ у Сартра, ‘бытие-друг-с-другом’ у Бинсвангера, ‘отношение Я — Ты вместо Я — Оно’ у Бубера, ‘преодоление отчаяния благодаря данности Ты’ у О.Ф.Больнова, ‘малый кайрос’ как подлинность отношения Я с Ты у П.Тиллиха и т.п. Так, например, в рамках данной постмодернистской программы чрезвычайно актуальное звучание обретает тезис Сартра ‘мне нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия, Для-себя отсылает к Для-другого’, — подлинное бытие ‘Я’ возможно лишь как ‘бытие-с-Пьером’ или ‘бытие-с-Анной’, т.е. ‘бытие, которое в своем бытии содержит бытие другого’ (Сартр). Столь же созвучной оказывается для коммуникационной стратегии постмодернизма позиция Рикера, полагавшего, что ‘исходный образец обратимости обнаруживает себя в языке — в контексте интерлокуции. В этом отношении показателен обмен личными местоимениями: когда я говорю другому ‘ты’, он понимает это для себя как ‘я’. Когда же он обращается ко мне во втором лице, я переживаю его для себя как первое. Обратимость затрагивает роли как говорящего, так и слушающего, предполагая — как в отправителе, так и в реципиенте сообщения — способность указать на себя. Но обратимы только сами роли. — Идея незаместимости учитывает личности, которые эти роли играют. И в дискурсивной практике, в отличие от языковой интерлокуции, незаместимость проявляется в фиксированном использовании местоимения ‘я’, его закреплении’. Способ бытия есть, по Сартру, ‘быть увиденным Д.’, подобно тому, как механизм конструирования ‘Я’ основан, по Гадамеру, на ‘опыте Ты’, и главное содержание этого опыта есть ‘свободное перетекание Я в Ты’. — Каждый из коммуникативных партнеров не только ‘является значащим для другого’, но и ‘обусловлен другим’, и именно поэтому, по словам Левинаса, ‘каждый, кто говорит ‘Я’, адресуется к Другому’. В такой системе отсчета возможна лишь единственная форма и единственный способ бытия ‘Я’ — это бытие для Д., зеркало которого заменило собою разбитое зеркало прежнего объективного и объектного мира классической культуры. В противоположность классической философской традиции, в рамках которой определенность человеческого сознания задавалась его интенцией отношения к объекту (и даже в противоположность постмодернистской классике, в рамках которой децентрированная субъективность неизменно была погружена в текстологически артикулированную среду: как писал Гадамер, ‘игра речей и ответов доигрывается во внутренней беседе души с самой собой’), современная версия постмодернизма определяет сознание посредством фиксации его интенции на отношение к Д. Фигура Д. становится фундаментальной и конститутивной семантической структурой в современных попытках постмодернистской философии реконструировать понятие субъекта. Вектор отношения субъекта к Д., в постмодернистском его видении, — это ‘метафизическое желание’, репрезентированное в грамматическом звательном падеже (Левинас). (В сущности, в данном моменте современная культура вновь воспроизводит в своем философском дискурсе фигуры традиционной восточной натурфилософии: в частности, в постмодернистской концепции Д. могут быть усмотрены аналогии с древнекитайской концепцией спонтанности ‘цзы-жань’, предполагающей самоопределение сущности посредством резонирования с другими (Другими) сущностями того же рода — ‘лэй’. — Отсюда реминисценции постмодернистской философии по поводу традиционной восточной философии: программный ‘антиэллинизм’ Деррида, обращение Кристевой к философии Китая, универсальный интерес постмодернизма к дзен-буддизму и т.п.) Результатом коммуникации выступает вновь обретенное философией постмодернизма ‘Я’ — ‘Я’, найденное, по Делезу, ‘на дне Д.’. Так, по оценке Деррида, ‘фрагментарный человек’ может быть собран только посредством Д. Таким образом, несущей организационно-смысловой фигурой современной версии постмодернистской философии становится фигура субъект-субъектных отношений (коммуникации). Центральная проблема постмодернистской концепции Д. конституируется как проблема подлинности коммуникации: как отмечает Лакан, ‘как только... ребенок столкнется с Другим, он немедленно теряет свою былую невинность и начинает защищаться от реальности посредством языка’. В данном контексте даже в ситуации предельно коммуникативной, а именно — в ситуации отношения к Богу, ‘человеку нужна ложь, нужен посредник’, ибо ‘не нужно веры, когда есть знание ложного мифа’ (Жирар). В этом отношении подлинность субъект-субъектных отношений, позволяющая идентифицировать их как коммуникативные, может быть зафиксирована по такому критерию, как их неопосредованность. Максимальная степень последней возможна именно в отношении к Богу, ибо ‘христианский посредник сам себя устраняет’ (Жирар), однако Бог не может рассматриваться как Д. в полном смысле этого слова, поскольку, выступая в качестве коммуникативного партнера для субъективного Я, Бог, тем не менее, не конституируется в качестве Д.: ‘Бог — не Другой. Это — Бог’ (Р.Гвардини).

Новый философский словарь

понятие философии 20 в., фиксирующее некоторый опыт встречи Я с подобной ему сущностью, представляющей, тем не менее, Иное по отношению к Я. Развитие понятия Д. в неклассической философии - свидетельство отхода мыслящего субъекта с позиции солипсизма. Понятие Д. разрабатывалось прежде всего в феноменологии и диало-гизме. В диалогизме Д. осмысляется как Ты, появление которого возвращает подлинное бытие или преображает в лучшую сторону бытие Я. Для Ф. Эбнера принятие Ты означает одновременно признание онтологической укорененности Я и Д. и вступление в мир подлинных духовных сущностей. Но в конечном счете любое Ты и даже Я - экспликация Бога, поэтому, в сущности, речь идет об одном диалоге, в котором Бог воспринимает себя в качестве различных Я и выстраивает словесные отношения между ними. М. Бубер рассматривает Ты как особое видение - различных вещей, людей, духовных сущностей, в котором внимание обращается на бесконечность духовных возможностей в отношении к Я. Этому противостоит неподлинное познавательное отношение (Я - Оно), в котором внимание акцентируется на объекте-среди-подобных и его специфике. В феноменологии тема Д. впервые выходит на передний план в "Пятой картезианской медитации" Гуссерля. Для Гуссерля это - проблема чисто познавательная - как в опыте Я появляется нечто Чуждое (как конституируется "другое Я" как таковое). Д. конституируется в Я по аналогии ("соединения в пару") с опытом бытия Я. Ряд тел, которые я нахожу в опыте, дают основания для предположения, что они являются плотью, подобной моей. Но постижение Д. как плоти заставляет меня подойти к себе как к телу-среди-других-тел ("Я" выстраивает Д. как "Я-Там-как-Здесь" и себя как Д. одновременно). Возможность выстраивания Других - бесконечный горизонт идеального сообщества. Другие "Я" (монады, которые входят в состав интер-монадического сообщества) по-разному выстраивают мир, который может в результате рассматриваться как один-для-всех-тут-сущий (инвариант представлений монад). Это делает значимым опыт любого Д. для "Я" (интерсубъективность). Сартр рассматривает понятие Д. в социальном ключе. Д. в качестве "Смотрящего-на-меня" - источник существенного модуса "Я" - "Бытия-для-Д.". "Я" пытается осуществить полноту своего бытия через Д., Д. претендует на это же, что и служит источником постоянного конфликта, проходящего через все возможные типы отношений между людьми. Для Э. Левинаса (избегающего тотали-зирующего логического дискурса прежней философии) вопрос Д. поднимается в этическом ключе - как "Я" ограничивает свою свободу перед лицом Д. как Бесконечности. Тем самым он как бы синтезирует феноменологию и диалогизм. (См. также: Я).
Д.В. Майборода

Рус. арго (Елистратов)

см.:
писать;
Против лома нет приема...

Если вы желаете блеснуть знаниями в беседе или привести аргумент в споре, то можете использовать ссылку:

будет выглядеть так: ДРУГОЙ

будет выглядеть так: Что такое ДРУГОЙ