 |
 |
|
 |
|
|
ЮМОР |
| Большая советская энциклопедия (БЭС) |
(англ. humour — нравственное настроение, от лат. humor — жидкость: согласно античному учению о соотношении четырёх телесных жидкостей, определяющем четыре Темперамента, или характера)
особый вид комического (См. Комическое); отношение сознания к объекту, к отдельным явлениям и к миру в целом, сочетающее внешне комическую трактовку с внутренней серьёзностью. В согласии с этимологией слова, Ю. заведомо «своенравен», «субъективен», личностно обусловлен, отмечен отпечатком «странного» умонастроения самого «юмориста». В отличие от собственно комической трактовки, Ю., рефлектируя, настраивает на более вдумчивое, серьёзное отношение к предмету смеха, на постижение его правды, несмотря на смешные странности, — в этом Ю. противоположен осмеивающим, разрушительным видам смеха.
В целом Ю. стремится к сложной, как сама жизнь оценке, свободной от односторонностей общепринятых стереотипов. На более глубоком (серьёзном) уровне Ю. открывает за ничтожным возвышенное, за безумным мудрость, за своенравным подлинную природу вещей, за смешным грустное — «сквозь видный миру смех... незримые ему слезы» (по словам Н. В. Гоголя). Жан Поль, первый теоретик Ю., уподобляет его птице, которая летит к небу вверх хвостом, никогда не теряя из виду землю, — образ, материализующий оба аспекта Ю.
В зависимости от эмоционального тона и культурного уровня Ю. может быть добродушным, жестоким, дружеским, грубым, печальным, трогательным и т. п. «Текучая» природа Ю. обнаруживает «протеическую» (Жан Поль) способность принимать любые формы, отвечающие умонастроению любой эпохи, её историческому «нраву», и выражается также в способности сочетаться с любыми иными видами смеха: переходные разновидности Ю. иронического, остроумного, сатирического, забавного. Сопоставление с основными видами комического многое уясняет в существе и своеобразии чистого Ю.
С иронией (См. Ирония), не менее сложным видом комического, Ю. сходен и по составу элементов, и по их противоположности, но отличается «правилами» комической игры, а также целью, эффектом. В иронии смешное скрывается под маской серьёзности — с преобладанием отрицательного (насмешливого) отношения к предмету; в Ю. серьёзное — под маской смешного, обычно с преобладанием положит, («смеющегося») отношения. Сложность иронии, т. о., лишь формальная, её серьёзность — мнимая, её природа — чисто артистическая; напротив, сложность Ю. содержательная, его серьёзность — подлинная, его природа — даже в игре — скорее «философическая», мировоззренческая. Ю. нередко «играет» на двух равно действительных аспектах человеческой натуры — физическом и духовном. Различен поэтому эффект иронии и Ю., когда игра закончена и обнажается внутренний аспект, подлинная цель игры: ирония, порой близкая смеху язвительному, задевает, ранит, оскорбляет сугубо — не только открывшимся неприглядным содержанием, но и самой формой игры: тогда как Ю. в конечном счёте заступается за свой предмет, а его смехом иногда, например в «дружеском» Ю., «стыдливо» прикрывается восхищение, даже прославление. Колоритом Ю. художники нового времени часто пользуются — во избежание ходульности или односторонности — для изображения наиболее благородных героев, а также идеальных натур «простых людей», национально или социально характерных.(В. Скотт и др.).
Не менее показательно сопоставление Ю. с остроумием (остротой), с комическим в интеллектуальной сфере. Остроумие основано на игре слов, понятий, фактов, по сути своей далёких, но по ассоциации либо по словесному звучанию сближенных. В Ю. же, напротив, за внешним, самим по себе комичным, интуитивно постигается внутреннее того же самого предмета, — за чувственным, зримым — духовное, умопостигаемое. Например, в романе Сервантеса долговязый, тощий Дон Кихот, мчащийся на костлявом Россинанте, а за ним на осле коренастый, толстопузый Санчо, каждый образ в обоих аспектах сам по себе, — и как взаимно связанная, целостная «донкихотская» пара, — и как странствующая («за идеалом») пара на фоне косной, «неподвижной» действительности Испании: во всех этих планах та же ситуация непрактичного духа и бездуховной практики. Остроумие стилистически часто вырастает из сравнения (сопоставления различного), а Ю. — из метафоры, нередко даже «реализованной метафоры» (материализация духовного).
Отношение Ю. к сатире (См. Сатира) определяется уже тем, что источником сатирического смеха служат пороки, недостатки как таковые, а Ю. исходит из той истины, что наши недостатки и слабости — это чаще всего продолжение, утрировка или изнанка наших же личных достоинств. Сатира, открыто разоблачая объект, откровенна в своих целях, тенденциозна, тогда как серьёзная цель Ю., глубже залегая в структуре образа, более или менее скрыта за смеховым аспектом. Бескомпромиссно требовательная позиция сатирика ставит его во внешнее, отчуждённое, враждебное положение к объекту; более интимное, внутренне близкое отношение юмориста (который «входит в положение» предмета его смеха) тяготеет к снисходительности, вплоть до резиньяции — перед природой вещей, перед необходимостью. Но именно великим сатирикам (Дж. Свифт, М. Е. Салтыков-Щедрин), пребывающим в глубоком, нередко близком к трагизму, разладе с жизнью, часто свойственно причудливо перемешивать гневную серьёзность с абсурдно игровым, как бы шутливо незначительным (персонаж с «фаршированной головой» у Салтыкова-Щедрина): восстанавливающая бодрость «анестезия» смехом и игрой, некое «ряжение» сатиры под забавный Ю.
Исторически Ю. выступает как личностный преемник безличного древнейшего типа комического — всенародного обрядно-игрового и праздничного смеха. Жизнь преломляется в Ю. через «личное усмотрение», центробежно («эксцентрично») уклоняясь от официальных стереотипов представлений и поведения. Сфера Ю., в отличие от архаического смеха, — это личностное начало в субъекте смеха, предмете смеха, критериях оценки. Если коллективное празднество поглощает, уподобляет каждого всем, интегрирует (клич карнавала: «делайте, как мы, как все»), то Ю. дифференцирует, выделяет «я» из всех, даже когда оригинал-«чудак» (например, Дон Кихот) подвизается для всех, вплоть до самопожертвования ради всех. В Ю. «мнение» перестаёт быть мнимым, недействительным, ненастоящим взглядом на вещи, каким оно представляется сознанию безличному (традиционно-патриархальному), и, напротив, выступает единственно живой, единственно реальной и убедительной формой собственного (самостоятельного) постижения жизни человеком. Трактуя вещи серьёзно, но аргументируя комически, «своенравно», апеллируя не отдельно к разуму или чувству, а к целостному сознанию, Ю. как бы исходит из того постулата, что в отвлечённой от субъекта, в безличной форме убеждение никого не убеждает: идея без «лица» не живёт, «не доходит», не эффективна. Личностной природой Ю. объясняется то, что, в отличие от других форм комического, теоретическая разработка которых восходит ещё к древнему Востоку и античности, Ю. привлек внимание эстетиков поздно — с 18 в. Но с тех пор исследования Ю. появляются одно за другим — Ю. почти заслонил для нас прочие виды смешного. Общепризнанная «родина» Ю. — Англия, страна классического развития буржуазно-либеральной мысли, но также классическая со времён пуританства страна canfa (английское — лицемерие, ханжество, пошлое в общепринятых стереотипах приличий), как и страна наиболее яркой многовековой борьбы (в характерно английской «эксцентричной» форме) с cant'om, с тиранией общественного мнения.
Для культур до нового времени Ю., как правило, не характерен и встречается, знаменуя формирование личности, лишь на периферии морального и религиозного сознания как оппозиция — нигилистическая, иррационалистическая, мистическая или шутовская — господствующим канонам; античные анекдоты о киниках (См. Киники) (особенно о Диогене — «взбесившемся Сократе»), позднесредневековые легенды «о нищих духом», «безумно мудрые» выходки юродивых в Древней Руси, поэзия деклассированных кругов (лирика Ф. Вийона). Первые литературные образцы универсального смеха, близкого Ю., принадлежат эпохе Возрождения — в связи с «открытием человека и мира», новым пониманием личности и природы, причём генетическая связь с архаическим смехом в них ещё достаточно наглядна («Похвала Глупости» Эразма Роттердамского, «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле, комедии У. Шекспира, образ Фальстафа и «фальстафовский фон» его исторических драм). Б. Джонсон одним из первых вводит в литературу обиход слово «Ю.» — правда, ещё в сатирическом смысле «порочных односторонностей» характера: комедии «Всяк со своей причудой» («своим Ю.») (1598) и «Всяк вне своих причуд» («своего Ю.») (1599). Первый законченный образец Ю. — «Дон Кихот» Сервантеса, непревзойдённый идеал и отправная точка для последующей эволюции Ю. в литературах нового времени.
Отстаивание «естественных» личных прав и «поэтизация прозы» частной жизни в век Просвещения ознаменованы расцветом Ю., прежде всего — в английской литературе («семейный роман» — Г. Филдинг, О. Голдсмит, Т. Смоллетт; проза Л. Стерна — вершина Ю. в литературе 18 в.). Во французской литературе возможности Ю. обнаруживает «философский» роман (Вольтер, «Жак-фаталист» Д. Дидро). Высшие образцы Ю. в немецкой литературе 18 в. — идиллия «Герман и Доротея» И. В. Гёте и особенно его роман «Годы учения Вильгельма Майстера», затем романы Жана Поля — «немецкого Стерна». Своеобразной разновидностью субъективного Ю. оказывается романтическая ирония, нашедшая художеств, воплощение у Л. Тика, И. Эйхендорфа, А. Шамиссо, но полнее и поэтичнее всего в двойном плане повествования Э. Т. А. Гофмана. Наиболее влиятельным оказался и в 19 в. Ю. английского романа. Величайший мастер Ю. (но также великий сатирик) Ч. Диккенс начал с «Посмертных записок Пиквикского клуба», наиболее значительного в европейских литературах подражания Сервантесу, но методом образотворчества в целом чаще продолжал английскую традицию эксцентрических образов Л. Стерна, придав Ю. более социально заострённый смысл.
Многочисленны разновидности Ю. в литературе 20 в. — от традиционных, восходящих к литературе Возрождения и национально характерных (санчопансовский образ «бравого солдата Швейка» Я. Гашека, раблезианский «Кола Брюньон» Р. Роллана) — до «авангардистских» (в дадаизме, сюрреализме, или «комедии абсурда»).
В русской литре 19 в. многообразен и в высшей степени самобытен юмор Гоголя (от народно-праздничного смеха «Вечеров на хуторе...» и «героического» Ю. «Тараса Бульбы» до причудливого гротеска «Носа», идиллического Ю. «Старосветских помещиков» и грустного Ю. «Шинели»). Ю. в самых различных функциях и оттенках присущ Ф. М. Достоевскому, А. Н. Островскому. Ю. пронизаны рассказы и пьесы А. П. Чехова. Замечательные образцы различных видов Ю. в советской литературе — у И. Э. Бабеля, М. М. Зощенко, М. А. Булгакова, М. А. Шолохова, А. Т. Твардовского, В. М. Шукшина.
Лит.: Пропп В. Я., Проблемы комизма и смеха, М., 1976; Bahnsen J., Das Tragische als Weitgesetz und der Humor als asthetische Gestalt des Metaphysischen, Lauenburg, 1877; Hoffding H., Humor als Lebensgefuhl, 2 Aufl., Lpz., 1930; Preisendanz W., Humor als dichterische Einbildungskraft. Munch., [1963]. см. также лит. при ст. Комическое.
Л. Е. Пинский.
|
| Современная Энциклопедия |
| ЮМОР (английское humour), особый вид комического, сочетающий насмешку и сочувствие, внешне комическую трактовку и внутреннюю причастность к тому, что представляется смешным. В отличие от "разрушительного смеха" сатиры и "смеха превосходства" (в том числе иронии), в юморе под маской смешного таится серьезное отношение к предмету смеха и даже оправдание "чудака", что обеспечивает юмору более целостное отражение существа явления. Личностная (субъективная) и "двуликая" природа юмора объясняет его становление в эпоху Позднего Возрождения и дальнейшее освоение и осмысление в эпоху романтизма. Классические образцы юмора - у Сервантеса, Л. Стерна, Ч. Диккенса, Н.В. Гоголя, А.П. Чехова. |
| Идеографический словарь |
^ способность
^ вызывать (что), смех
юмор - умение представить вещи в комическом виде.
юмористика. юморист. юмористический.
комик.
забавник.
v анекдот. анекдотический.
розыгрыш. разыграть (# приятеля).
поддразнивать.
хохма. ради хохмы (разг).
игра слов.
v шутка, комедия, сатира |
| Орфографический словарь Лопатина |
| `юмор, `юмор, -а |
| Словарь Даля |
| муж., ·*англ. веселая, острая, шутливая складка ума, умеющая подмечать и резко, но безобидно выставлять странности нравов или обычаев; удаль, разгул иронии. Неподражаемый юмор Гоголя. Юмор малорусов ярко высказывается в их похвалках: эта похвалка хуже всякой брани! Юмористическое направленье или складка английской письменности. Англичане - юмористы, у них есть даже и юмористки. |
| Словарь синонимов Абрамова |
| см. насмешка, остроумие, шутка |
| Словарь Ушакова |
’ЮМОР, юмора, мн. нет, ·муж. (·англ. humour от ·лат. humor - влага).
1. Незлобивая насмешка, добродушный смех; проникнутое таким настроением отношение к чему-нибудь (к чьим-нибудь недостаткам, слабостям, к злоключениям и т.п.). Чувство юмора. В этом рассказе много юмора. «Юмор - слово английское... оно означает известное настроение духа, при котором человеку кажется всё в более смешном виде, чем другим.» Писемский.
2. Совокупность литературных (или вообще художественных) произведений, проникнутых таким отношением к действительности (лит., иск.). Русский юмор. Юмор и сатира. Музыкальный юмор.
• Юмор висельника (перевод с ·нем. Galgenhumor) (ирон.) - шутки, остроты человека, который находится в безвыходном пополнении, кторому грозит гибель. |
| Словарь эпитетов |
| Английский, безжалостный, беззаботный, беззастенчивый, беззлобный, безобидный, бешеный, благородный, блестящий, вдохновенный, веселый, грубый, грустный, деликатный, добродушный, добрый, едкий, естественный, желчный, живой, жизнеутверждающий, здоровый, злобный, злой, зубоскалистый (разг.), изощренный, изящный, искрящийся, колкий, крепкий, легкий, лукавый, меланхолический, меланхоличный, меткий, милый, мрачный, мужицкий (разг.), мягкий, насмешливый, невинный, незлобливый (устар.), незлобный, незлой, неистощимый, неисчерпаемый, немногословный, неподдельный, пленительный, простодушный, разящий, рафинированный, русский, самобытный, сдержанный, скупой, смелый, сочный, спасительный, спокойный, тонкий, тяжеловесный, убийственный, увесистый, украинский, уничтожающий, унылый, утонченный, хохлацкий (простореч.), черный, чистый, юношеский, юродливый (устар.), юродский, ядовитый, язвительный. Искрометный, убойный, увесистый, цепкий. |
| Толковый словарь Ефремовой |
[юмор]
м.
1)
а) Добродушный смех, незлобивая насмешка.
б) Отношение к чему-л., проникнутое таким настроением.
2)
а) Прием в произведениях литературы и искусства, основанный на изображении чего-л. в комическом, смешном виде.
б) Совокупность художественных произведений, проникнутых таким отношением к действительности. |
| Этимологический словарь Крылова |
| Это слово является английским заимствованием, где humour восходит к латинскому humor – "влажность". Смысловая связь между этими понятиями в следующем. Средневековая медицина пыталась установить зависимость между характером человека, его темпераментом и его жизненными соками, влагой организма. Вот почему латинская основа humor, имеющая значение "влага", была положена в основу английского слова humour, имеющего значение "юмор". |
| Краткий психологический словарь |
| (от англ. humour — нрав, настроение) — см. чувство юмора. |
| Словарь практического психолога |
| см. <<чувство юмора>> |
| Социологический Энциклопедичечкий Словарь |
| ЮМОР (от англ. humour - настроение) - англ. humour; нем. Humor. 1. Изображение ч.-л. в смешном виде. 2. Беззлобное и мягкое высмеивание недостатков и слабостей индивида, группы, общества. 3. Добродушно-насмешливое отношение к ч.-л. 4. Активное комическое осмысление к.-л. явлений; специфическое переживание противоречивости воспринимаемого объекта, в оценке к-рого сочетается серьезное и смешное при преобладании позитивного момента в смешном. |
| Философский энциклопедический словарь |
| ЮМОР (лат. – влажность) – согласно античному учению, правильная мера влажности, т.е. «здоровые соки» в человеке, достаточно обоснованное хорошее настроение. Юмор видит в серьезном и великом незначительное и мелкое, не порицая, однако, первого разрушительной критикой. И наоборот, в противоречащем разуму юмор усматривает разумное. В противоположность сатире он лишен остроты и опирается на серьезность, любовь и большую свободу духа. Юмор по своей сути имеет глубокую связь с философской позицией. Юморист всегда занимается метафизикой (Фр. Т. Фишер). Жан Поль в этом смысле говорит о «юмористической тотальности» мировоззрения. Геффинг отличает «большой юмор» как мировоззрение от «мелкого юмора» повседневности, который, однако, не является ни мелким, ни неважным, напротив, в повседневности он весьма способствует благоприятной совместной жизни людей. Юмор – это основанная на большой силе характера высшая форма самоутверждения по отношению к бессмысленности бытия и злого случая, по отношению к человеческой злонамеренности. Юмор является также средством правильно познать самого себя, не недооценивать и не переоценивать себя. Кто не может сам себя сделать лучшим, тот, конечно, не из лучших (Гете). |
| Философский энциклопедический словарь 2 |
(англ. humour — причуда, нрав, настроение, от лат. humor — влага, жидкость: согласно антич. учению о соотношении четырёх «жидкостей» человеч. тела, определяющем четыре темперамента, или характера), особый вид комического, переживание противоречивости явлений, соединяющее серьёзное и смешное и характеризующееся преобладанием позитивного момента в смешном. Как форма переживания Ю., в отличие от иронии и остроумия, интеллектуальных по своей природе, относится не только к сфере сознания, но ко всему душевному строю человека, выступает как свойство его характера.
Своеобразие Ю. связано с тем, что в противоположность др. формам комического, исходящим из интеллектуально постигаемого несоответствия между претензией явления и его действит. сущностью, сводящим мнимо значительное к ничтожному, Ю. предполагает умение увидеть возвышенное в ограниченном и малом, значительное в смешном и несовершенном. Если ирония обнаруживает за видимой серьёзностью ничтожное или смешное, то Ю., наоборот, раскрывает серьёзность и значительность того, что кажется смешным. В истории эстетики неоднократно отмечался «субъективный» характер Ю. в противоположность «объективному» характеру др. форм комического. Действительно, в Ю. смеющийся не отделяет себя от смешного как чего-то чуждого и враждебного ему (как в иронии, сатире, остроте и т. п.), но скорее отождествляет себя с ним. Внутр. участие в том, что представляется смешным, — специфич. черта Ю. В нём нет той конвульсивной напряжённости отталкивания, которая характеризует др. виды смеха: внеш. выражением Ю. является скорее улыбка, чем собственно смех. Смех в Ю. не носит уничтожающего или амбивалентного характера: это не осмеяние, свойственное сатире, не ре-лятивистич. парение иронии, а примиряющая улыбка, часто улыбка «сквозь слезы» (Жан Поль Рихтер), выражающая внутр. принятие мира, несмотря на все его несовершенства.
Значение филос.-эстетич. категории Ю. получил в 18 в. Теория Ю. была подробно разработана в зстети-ке романтизма, прежде всего Жан Поль Рихтером, который видел в Ю. специфически «романтич.» форму комического, выражающую контраст между бесконечной идеей и конечным миром явлений. Согласно Жан Полю, Ю. — это возвышенное «наизнанку», он соразмеряет и связывает бесконечное с малым; в юморис-тич. смехе содержится и скорбь, и величие. Ю. универсален — это взгляд на мир в целом, а не отд. его явления, и субъективен — это рефлексия субъекта, способного поставить себя на место комич. объекта и приложить к себе мерку идеала.
Зольгер рассматривает Ю. как двойственное чувство величия и несовершенства бытия, отмечая взаимную связь трагического и комического в юморе. Шопенгауэр видит источник Ю. в конфликте возвышенного умонастроения с чужеродным ему низменным миром: при попытке мыслить одно через другое обнаруживается двойное несоответствие и возникает Ю. — впечатление намеренно смешного, через которое просвечивает серьёзное. Кьеркегор связывает Ю. с преодолением трагического и переходом личности от «этической» к «религиозной» стадии: Ю. примиряет с «болью», от которой на этич. стадии пыталось абстрагироваться «отчаяние».
В эстетике Гегеля Ю. связывается с заключит. стадией художеств. развития (разложением последней, «романтич.» формы искусства). Характеризуя «субъективный Ю.» как произвольную ассоциативную игру художеств. фантазии, Гегель но существу отождествляет его с критикуемой им романтич. иронией и противопоставляет ему «объективный Ю.» как внутр. движение духа, всецело отдающегося своему предмету.
Гегельянец Ф. Т. Фишер, подчёркивая «примиряющую» функцию Ю., видит в нём «абсолютную» форму комического. Для эстетики 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. характерно это гипостазирование Ю. как «эстетич. формы метафизического» (Ю. Банзен), как «самой глубокой» формы комического, приближающейся к трагическому (И. Фолькельт), или даже как единственно эстетической формы смешного (К. Грос и особенно Т. Липпс) и т. д.
В сов. эстетике Ю. рассматривается в его общест-венно-историч. обусловленности: вычленение Ю. из безличного древнейшего типа комического, становление и развитие его в культуре нового времени начиная с эпохи Возрождения и т. д. (?. ?. Бахтин, Л. Е. Пинский и др.).
Пинский Л., Комедии и комическое начало у Шекспира, в кн.: Шекспировский сб. 1967, М., [1968]; Riсliter J. Р., Vorschule der Asthetik, Hamli., 1804, S. 166—220; Bahnsen J. F. A., Das Tragische als Weltgesetz und der Humor als asthetische Gestalt des Metaphysischen, Lauenburg, 1877; Hoffding H., Humor als Lebensgelulil, Lpz., 19302; Grotjahn M., Beyond laughter; humor and the subconscious, N. Y., 1966;
см. также литературу к ст. Комическое.
Ю. H. Попов |
| Энциклопедия афоризмов |
см.также ИРОНИЯ, ОСТРОУМИЕ, САТИРА
Если шутка прячется за серьезное - это ирония; если серьезное за шутку - юмор.
•Артур Шопенгауэр
Юмор - это способность видеть три стороны одной медали.
•Нед Рорем
Юмор - это правда в безопасных для жизни дозах.
•Автор неизветен
Юмор - такое же личное дело, как секс.
•Джин Шеперд
Юмор, как плющ, вьется вкруг дерева. Без ствола он никуда не годен.
•Генрих Гейне
Человек, который хотя бы отчасти не юморист, - лишь отчасти человек.
•Гилберт Честертон
Юмор, пожалуй, единственное изобретение, отличающее людей от скотов и других людей.
•Станислав Ежи Лец
Все человеческое грустно. Сокровенный источник юмора не радость, а горе. На небесах юмора нет.
•Марк Твен
Юмор - очень редкий металл.
•Илья Ильф и Евгений Петров
Юмор, конечно, восстанавливает то, что разрушает пафос, но когда его очень много - он сам начинает разрушать. А от хронического юмора образуется цинизм, с которым жить очень удобно, потому что человек все недооценивает. Всему назначает низкую цену.
•Виктория Токарева
Цинизм - это юмор в плохом настроении.
•Герберт Джордж Уэллс
Только решетка отделяет юмор от дома умалишенных.
•Генрих Гейне
Черного юмора не существует, потому что не бывает белого юмора.
•Моуз
Если у человека нет чувства юмора, у него по крайней мере должно быть чувство, что у него нет чувства юмора.
•Автор неизветен
Если человек лишен чувства юмора, значит, было за что.
•Данил Рудый
С возрастом женщины все больше полагаются на косметику, а мужчины - на свое чувство юмора.
•Джордж Джин Нейтан
Меняю чувство юмора на повод для смеха.
•Автор неизветен |
|
|
|
 |
Если вы желаете блеснуть знаниями в беседе или привести аргумент в споре, то можете использовать ссылку:
будет выглядеть так: ЮМОР
будет выглядеть так: Что такое ЮМОР
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
